Глава третья
Битва за супругу
За воротами Красной птицы дворцового города Цзиньлина возвышалась церемониальная башня с красными стропилами, крытая блестящей черепицей. Она была возведёна по установлению императорской семьи и получила название «Встреча феникса». Со времён третьего императора государь принимал здесь поздравления от народа в честь свадеб, совершеннолетия и прочих торжеств царского дома. Хотя княжна Нихуан и не была причислена к нему, её подвиги гремели по всей Поднебесной, а грозное имя покрыто славой. При дворе Великой Лян ей оказывали больше почестей, чем принцессе. Разумеется, состязание за звание её мужа проводилось у башни Встречи феникса.
Месяц назад император повелел Работному ведомству соорудить помост на площади перед башней Встречи феникса. Помост опоясывали красочные навесы для знати. За их пределами усядутся рядовые чиновники и прочие наделённые званием лица, а во внешнем круге издалека наблюдать за зрелищем будут простолюдины, прошедшие досмотр и получившие дозволение пройти. Простой народ же останется за цепью караула, не имея возможности присоединиться к торжественному собранию. Ему остаётся лишь поджидать новости в отдалении и развлекать себя болтовнёй.
Хотя число людей, которые могли воочию увидеть состязание, было невелико, важность его была неоспорима. Можно было даже сказать, что взгляды всей Поднебесной были обращены к помосту перед воротами Красной птицы в предвкушении начала волнующей сердца и захватывающей дух борьбы.
И тот, кто выйдет в ней победителем, обретёт не только самую неприступную, но и самую выдающуюся женщину во всём мире.
Естественно, для резиденции хоу Нина в сответствии с её положением были выделены места под парчовыми навесами. Все условились посмотреть на источник великого оживления, однако из-за неурядиц последних двух дней Сяо Цзинжуй сомневался, следует ли брату Су появляться при столь прилюдном событии. Он колебался и не мог принять решение. Но Мэй Чансу, непосредственный виновник его беспокойства, сохранял полнейшую невозмутимость. Он ничем не показывал, что хочет пойти, но и не говорил, что не хочет. Он радостно дразнил Фэйлю, поглядывая на Сяо Цзинжуя, который метался туда-сюда, насупившись от размышлений, словно это было представлением.
– Чем вы занимаетесь? Уже так поздно, а вы ещё не вышли! – конечно, вслед за жалобой пожаловал сын императорского шурина Янь Юйцзинь. Сегодня он надел новое светло-лиловое платье, скрепил волосы серебряным кольцом и выглядел привлекательно и удало. Он стоял в воротах Снежного павильона и задиристо кричал:
– Идём быстрее. Через час даже император отъедет из зала Чистого небесного начала, чего вы копаетесь?
– Я вот думаю, идти или нет сегодня, – вздохнул Сяо Цзинжуй.
– Конечно, идти! Хотя сегодня до нас очередь не дойдёт, но мы внесены в списки. Нужно хотя бы приглядеться к будущим соперникам.
– Я говорю не о себе, а о брате Су...
– Брат Су тем более должен пойти. Если ты не сводишь его поглядеть на такое зрелище, как ты собираешься развлекать его в столице?
– Ты просто не знаешь... – Сяо Цзинжуй помрачнел и пересказал вчерашние неприятности. – При таком событии будут присутствовать все важные лица. Кто знает, что произойдёт, если брат Су появиться там?
Янь Юйцзинь наклонил голову и ненадолго задумался, потом засмеялся.
– Раз так, он должен пойти, – начал он. – Если оставить брата Су в Снежном павильоне, нельзя поручиться, что наследник престола и князь Юй не изыщут предлога навестить его. Тогда уже не разберёшь, кто пришёл раньше, кто позже, кто что сказал и кто что подарил. Пусть брат Су у всех на виду скопом познакомиться со всеми, с кем следует, и воспользуется случаем выразить своё безразличие к приглашениям. Тем самым никто не сможет провозгласить первенство, и в будущем он избежит неудобств.
Мэй Чансу, который крепил повязку на голове Фэйлю, прервал своё занятие и бросил на Юйцзиня восхищённый взгляд. Этот молодой господин не любил хитростей, однако всегда проникал в суть вещей. Нельзя было отказать ему в природном таланте.
– Дело говоришь, – Сяо Цзинжуй и сам не любил размышлять над уловками. Ради Мэй Чансу он ломал голову всё утро, и теперь она раскалывалась. Слова Юйцзиня тотчас его убедили, и он почувствовал значительное облегчение. – Идём. Брат Су, тебе не нужно собраться?
– Идём! – Мэй Чансу встал, опираясь на руку Фэйлю. – Ни я, ни Фэйлю не сватаемся, к чему нам наряжаться? Идём. Се Би уже наверно заждался нас снаружи.
– Ого! Откуда ты знаешь? Я ведь ничего не говорил! – изумился Янь Юйцзинь.
– Угадал, – честно признался Мэй Чансу и направился к выходу. Се Би и впрямь ждал под старой ивой. Завидев их, он поторопился навстречу.
– Брат Су, вчера я...
– Не будем тратить время на слова, – Мэй Чансу улыбался легко и приветливо, без следа раздражения. – Я не в обиде, и ты больше не вспоминай о случившемся.
Они улыбнулись друг другу и происшествие больше не упоминали. С одной стороны, Сяо Цзинжуй глубоко любил брата, а с другой – безмерно уважал Мэй Чансу. Теперь он увидел, что, будто тучи сошли с небосвода, натянутость между ними исчезла. К вящему удовольствию Цзинжуя всё вернулось к желанному им согласию. Улыбка не сходила с его лица.
Когда повозка прибыла к воротам Красной птицы, народу уже собралось видимо-невидимо. Казалось, сановники и знать со всего города снялись с мест и съехались сюда. Родственники, приятели, начальство и подчинённые наперебой обменивались приветствиями и любезностями, словно на рынке. Спутники окружили Мэй Чансу, оберегая его, вместе с тем сыпля приветствия направо и налево, пока, наконец, не вышли к навесам, где стало несколько свободнее.
Навесы семейств Янь и Се находились в разных местах, однако хоу Нин и старшая принцесса Лиян сопровождали особу императора в башне Встречи феникса, поэтому Янь Юйцзинь сразу же уселся с ними под предлогом, что вместе гораздо веселее. Сегодня Фэйлю не мелькал, то появляясь, то исчезая, а неотступно следовал за Мэй Чансу, сверля взглядом любого, кто с умыслом или без оного приближался к нему. От испускаемого им холода даже трёх молодых господ, идущих рядом, пробирал мороз.
Ближе к полудню наверху башни забил колокол, девять длинных и пять коротких ударов, возвещая о прибытии императора. Толпа у подножия тут же благоговейно замолкла. В наступившей тишине был слышен лишь звонкий голос ведающего обрядами, указывающий порядок отправления приветствий и поклонов.
Взгляду, брошенному вверх из круга навесов, за перилами башни Встречи феникса открывались лишь опахала и зонты, жемчужные уборы и парчовые одежды. Помимо того, что по положению можно было определить – император воистину восседал на главном ярусе, разглядеть чьё-то лицо решительно было невозможно. Однако для людей наверху положение, разумеется, было совершенно иным. С высоты им открывались все стороны света, и они видели всё как на ладони.
В это время ведающий обрядами вывел на помост пятьдесят участников, которым было назначено сразиться сегодня, для поклона императору. Они спустились лишь после того, как каждый записал своё имя. Затем их разбили на пары согласно жребию и состязание началось.
Хотя здоровье и не позволяло ему самому оттачивать боевые навыки, будучи главой крупнейшего братства в Поднебесной, Мэй Чансу знал, как свои пять пальцев, искусство всех школ и учений. Он терпеливо отвечал на пытливые вопросы, которыми его забрасывали молодые люди. Несмотря на то, что состязание ещё было не слишком захватывающим, настроение под навесом царило самое оживлённое.
После завершения трёх первых схваток наконец-то прибыл первый из немалого числа предполагаемых посетитель. Вот только, к их удивлению, этого посетителя они никак не ожидали увидеть.
– Сегодня молодые господа веселятся от души? – прибывший не обратил внимания на неприкрытое изумление сидящих внутри людей. Посмеиваясь, он слегка склонился и, взмахнув метёлкой из лошадиного хвоста, сложил руки в приветствии.
– Как можно? Евнух Гао, прошу, присаживайтесь, – первым опомнился завсегдатай чиновничьих кругов Се Би и поспешил поднять его.
– Ни к чему, – хотя Гао Чжань уже более тридцати лет служил при высочайшей особе, был доверенным лицом императора и давно главенствовал над всеми евнухами шести дворцов, он никогда не задавался. Он был неизменно обходителен с этими детьми, которые были младше него на несколько десятилетий. Улыбка не сходила с его лица. – Прошу за мной. Вас желает видеть великая вдовствующая императрица.
– Великая вдовствующая императрица? – поразился Се Би. – Она тоже пожаловала?
– Разумеется. Великая вдовствующая императрица увидела из башни Встречи феникса, как вы, детвора, веселитесь, и пригласила наверх.
– Нас всех?
– Да, этот господин и мальчик в том числе.
Се Би обернулся, все переглянулись. Великая вдовствующая императрица законная бабушка императора1, ныне ей уже больше девяноста лет. Она никогда не вмешивалась в дела государства. Необременённое сердце – залог долголетия. Вдовствующая императрица уже давно скончалась, а она жила в своё удовольствие. Она любила видеть молодёжь вокруг себя, поэтому не было ничего странного в том, что она послала за ними. Просто никто не думал, что её старческие глаза смогут разглядеть сидящих внизу.
Но, теряйся не теряйся, даже император не дерзнёт не откликнуться на призыв великой вдовствующей императрицы. Им оставалось поправить одежду, покинуть навес вслед за Гао Чжанем и по боковой лестнице взойти в башню Встречи феникса.
Великая вдовствующая императрица расположилась не на главном ярусе, а укрылась от ветра в тёплом покое. Войдя, они сразу увидели сребровласую почтенную госпожу, прилёгшую на мягкий топчан. У неё было доброе морщинистое лицо. Помимо пригожих служанок и свитских евнухов подле неё сидело ещё четыре человека. Мэй Чансу хватило одного взгляда, чтобы определить их звание.
На почётном месте восседала хозяйка главного дворца, императрица Янь, увенчанная фениксовым убором и облачённая в жёлтое одеяние. В уголках её глаз и губ уже проступили морщинки, она удержала лишь тень своей былой красоты. По правую руку от императрицы сидела очаровательная дама в придворном наряде с высокой причёской. Ей тоже больше сорока, однако ухаживала она за собой лучше, кожа её по-прежнему сияла. Это, конечно, родная мать наследника престола, благородная супруга Юэ. По левую руку от императрицы расположилась замужняя дама средних лет со сдержанным выражением на прелестном лице, казавшемся знакомым, – никто иная, как старшая принцесса Лиян. Последней была молодая женщина, просто одетая и неярко накрашенная. Её нельзя было назвать потрясающе красивой, вот только черты её дышали отвагой и живостью. Ни одна из нарядных дам, присутствующих в комнате, не могла перебить производимое ею впечатление. Кроме княжны Нихуан, кто ещё мог похвастать такими повадками?
– Пришли? – великая вдовствующая императрица нетвёрдо села, в глазах её плясали смешинки. – Быстрее, зовите их сюда. Представьте мне этих детишек.
Янь Юйцзинь не смог подавить улыбку, за что императрица пронзила его взглядом.
В силу почтенного возраста мысли великой вдовствующей императрицы начали путаться. Хотя она любила проводить время с молодыми, она не разбирала, кто есть кто. Иногда ей нужно было заново представить кого-то, кого она видела только вчера.
Гао Чжань подвёл гостей. Мэй Чансу украдкой зашептал Фэйлю:
– Позволь бабушке взять тебя за руку, хорошо? Улыбнись, порадуй бабушку, хорошо?
На холодном лице Фэйлю проступило нежелание. В это время великая вдовствующая императрица уже ухватила за руку Сяо Цзинжуя, оказавшегося к ней ближе всего. Гао Чжань торопливо подсказал:
– Старший сын хоу Нина, Сяо Цзинжуй.
– Малыш Жуй, ты женат? – ласково вопросила старушка.
– Ещё нет...
– Займись этим вплотную!
– Слушаюсь...
Погладив Цзинжуя по голове, она взяла за руку Се Би.
– Второй сын хоу Нина, Се Би.
– Малыш Би, ты женат?
– Нет...
– Займись этим вплотную!
– Слушаюсь.
Затем великая вдовствующая императрица поманила Фэйлю. Мэй Чансу поспешно подтолкнул его. Лицо отрока оставалось безучастным, он неохотно позволил великой вдовствующей императрице взять его руку.
– Мальчика зовут Фэйлю... – представил Гао Чжань, молниеносно справившись у Се Би.
– Малыш Фэй, ты женат?
– Нет!
– Займись этим вплотную!
– Не... – не дожидаясь, когда Фэйлю договорит «Не хочу», Мэй Чансу закрыл его рот рукой. Внимание великой вдовствующей императрицы тотчас обратилось на него. Она взяла его за руку и, жмурясь от улыбки, поглядела на него.
– Су Чжэ, господин Су, – объявил Гао Чжань.
– Малыш Шу, – Великая вдовствующая императрица невнятно задала всё тот же вопрос. – Ты женат?
– Нет.
– Займись этим вплотную!
«……»
Последним был Янь Юйцзинь, после представления которого великая вдовствующая императрица всё также спросила:
– Малыш Цзинь, ты женат?
Янь Юйцзинь моргнул и, озорничая, сказал:
– Женат.
Великая вдовствующая императрица ненадолго прервалась, как будто пыталась переварить услышанное, однако нашлась с новым вопросом:
– У тебя есть дети?
– Ещё нет... – пробормотал оторопевший Янь Юйцзинь.
– Займись этим вплотную!
«……»
Императрица Янь шагнула вперёд и почтительно сказала:
– Государыня-бабушка, позволить детям остаться с вами ненадолго?
– Да-да, – одобрила великая вдовствующая императрица и принялась распоряжаться. – Подходите, рассаживайтесь. Малыш Шу, садись рядом с бабушкой, Жуй и Би сюда. Малыш Цзинь, и ты не стой. Малыш Фэй, ты слишком далеко...
Старушка с довольным видом сидела в окружении молодых людей. По её приказаниям слуги нескончаемой вереницей подавали блюда с фруктами и лакомствами, которые она, словно маленьким, раздавала своим гостям, радостно поглядывая, как те едят.
Но, несмотря на веселье, великая вдовствующая императрица всё же была в преклонном возрасте и вскоре заметно устала. Императрица Янь боялась совершить оплошность. Вместе со старшей принцессой Лиян она уговорами, а то и ложью, улестила её вернуться во дворец отдохнуть. На этом гости были свободны.
Сочтя, что сей выходящий за рамки приём благополучно подошёл к концу, Мэй Чансу слегка расслабился и вместе со всеми покинул тёплый покой. Вопреки ожиданиям, когда они вышли к лестнице, их догнал звонкий женский голос:
– Господин Су, пожалуйста, задержитесь.
И хотя она обращалась только к господину Су, как можно себе представить, остановились все и дружно обернулись. Княжна Нихуан, являвшая собой образец силы, подошла, держась с изяществом. Её как будто совсем не заботили устремлённые на неё взгляды. Она остановилась прямо перед Мэй Чансу и, слегка улыбаясь, сказала:
– В нагретом павильоне слишком душно. Он не подходит подобным мне военным людям. Если господин Су не возражает, не согласится ли он прогуляться со мной по галерее и взглянуть, как проходит состязание?
Не говоря уже о прославленной по всей Поднебеcной княжне Нихуан, будь она обычной женщиной, у него не было причины для отказа. Мэй Чансу с улыбкой повиновался. Прошептав указания Фэйлю, он, не торопясь, последовал вместе с княжной к галерее снаружи башенных покоев.
Фэйлю замер, как истукан. Глаза на холодном лице смотрели в одну точку. Три молодых господина не могли последовать его примеру и нерешительно топтались у лестницы. Уйти? Боязно за Мэй Чансу. Задержаться? Они не могут остаться здесь по своему желанию. Пока они мялись, подошёл евнух Гао и, улыбаясь, сказал:
– О чём молодым господам волноваться, когда княжна задержала гостя? Прошу вас, спускайтесь и располагайтесь под навесом. Здесь вы будете чувствовать себя стеснённо.
Слова обходительны, но смысл их ясен. Делать нечего, пришлось спуститься. Неожиданным для них оказалось то, что Гао Чжань, пребывающий во дворце неотлучно, знал, кто такой Фэйлю. Он прогнал трёх знатных молодых господ, а вот угрюмым отроком не озаботился и позволил тому, как прибитому, стоять в проходе.
В это время Мэй Чансу и княжна Нихуан уже вышли в галерею. Стоя плечом к плечу, они обозревали помост, где вовсю шёл бой.
– Господин Су, – в фениксовых глазах княжны Нихуан, обращённых на Мэй Чансу, плескался свет. – Вчера в резиденции хоу Нина мы провели немало времени в ожидании вас. Слышала, вы занемогли, и я не имела счастья вас лицезреть. Судя по всему, вы как будто уже здоровы? – спросила она.
– Да. Мне лучше, – равнодушно ответил Мэй Чансу, ничуть не смущённый указанием на его отговорку.
– Я хотела насладиться тем, как господин Мэй из Цзянцзо ответит на изъявление милости и призыв государыни. Вот жалость, – казалось, любопытство, с которым княжна Нихуан глядела на него, ещё более возросло. – Знаете, в чём источник ваших затруднений?
– Затруднения? – Мэй Чансу повернул голову. – У меня есть затруднения?
– Смею вас уверить. Когда господин вернётся к навесу хоу Нина, наследник престола и князь Юй не замедлят явиться. Вы верите?
– Разве смею я усомниться в словах княжны?
– Вы не находите это странным? – взгляд княжны Нихуан разил словно клинок, голос звучал крайне надменно. – Пусть вы стоите во главе крупнейшего братства в Поднебесной, а хвала вашим утончённости и талантам воздаётся по всему цзянху, вы всего-навсего простолюдин и не принесёте им большой пользы в придворных спорах. Отчего тогда наследник престола и князь Юй столь увлечены вами?
– Откровенно говоря, – Мэй Чансу выдавил смешок, - я, право слово, удивлён необычайно. Я заурядный человек и лишь заботами братьев заработал какое-никакое имя. Я никогда не имел никаких заслуг по умиротворению государства. За какие такие добродетели и способности я удостоен благосклонности сыновей императора? Коли княжна наделена подлинным пониманием вещей, прошу вас сказать их высочествам: во владении Мэй Чансу, этим человеком, воистину нет никакой пользы.
Княжна Нихуан звонко рассмеялась и бросила на Мэй Чансу проникновенный взгляд. Последовав ему, она обратила взор вдаль, всматриваясь в покрытый туманной пеленой Цзиньлин. Долгое время спустя она медленно произнесла:
– Ваши затруднения происходят из архива Ланъя.
Архив Ланъя.
Как будто название места, а как будто и заведения. Если взглянуть с другого угла, больше всего похоже на лавку, торговую лавку.
Дела здесь ведут следующим образом: вы приходите в архив и задаёте вопрос. Хозяин назначает цену, и, если вы её принимаете, сразу платите. После архив Ланъя отвечает на ваш вопрос.
Однажды некто обвинил архив Ланъя в мошенничестве: «Если он не сможет ответить на ваш вопрос, то просто задрёт цену до небес. Вы не станете платить, ему не придётся отвечать. Что это, как не мошенничество?».
Пусть так, повозки продолжали каждый день тесниться у ворот, серебро всё так же текло рекой. Люди всё так же верили: независимо от того, какой они хотят задать вопрос, пока у них достаточно серебра, чтобы предложить архиву, они получат удовлетворяющий их ответ.
И по сей день его влияние было непоколебимо.
– Мои затруднения происходят из архива Ланъя? Что княжна имеет в виду? – Мэй Чансу повернул голову, слегка изменившись в лице.
– Господин знает, какую оценку дал ему архив?
– Знаю, – прохладно сказал Мэй Чансу. – Первый в списке молодых господ, не более чем пустой звук.
– Хотя архив Ланъя составляет свои ежегодные списки даром, их нельзя назвать пустыми, – звонко сказала княжна Нихуан. – Списки десяти величайших мастеров боевых искусств, десяти величайших гильдий, десяти крупнейших богачей, десяти лучших молодых господ, десяти прекраснейших девиц. Разве же кто-то из попавших в списки Ланъя является ничтожным человеком?
Уголки губ Мэй Чансу дрогнули, но он не проронил ни слова.
Благодаря поразительному и непостижимому умению архива Ланъя собирать сведения в составленных им списках не было ни одного изъяна, к которому можно было бы придраться. Союз Цзянцзо стоял вверху списка десяти крупнейших братств в Поднебесной, а его глава вверху списка молодых господ. Звание звучное, он и не думал отрицать.
– Однако союз Цзянцзо уже давно занимает место крупнейшего братства, да и вы попали в список молодых господ не в этом году, – княжна Нихуан улыбнулась. – Причиной необычайного пыла, с которым наследник престола и князь Юй взялись преследовать вас, является замечание, исходящее из архива Ланъя.
– Что же оно гласит? – Мэй Чансу усмехнулся.
– Его высочество наследник престола озолотил архив Ланъя, прося указать ему выдающиеся дарования, способные управлять миром, – княжна Нихуан сочувственно поглядела на него. – К несчастью, посоветовали вас.
– Не имеющий службы, да не даёт по ней советов, – холодно произнёс Мэй Чансу. – «Управлять миром» всё ещё дело его величества императора. Чтобы другой взялся за него до срока – что сие за измышления? Положим, я приму любезность хозяина архива, нарёкшего меня искомым дарованием, но даже тогда я могу быть полезен ему лишь после восшествия нового императора на престол.
– Вы правда полагаете, что им нужен талант, способный управлять миром? Сейчас уже нет нужды вникать в суть заданного им вопроса. Однако ответ архива Ланъя определённо наводит на размышления, – промолвила княжна Нихуан. – Насколько мне известно, ответ был таков: «Господин Мэй из Цзянцзо - гений Цилиню2 подобный. Получив его, получишь весь мир».
– Цилиню? – Мэй Чансу не мог сдержать смеха. – Княжна, взгляните на меня, что меня связывает с этим ни на что не похожим животным?
– Вы ещё смеётесь? – на лице княжны Нихуан было написано восхищение. – Архив Ланъя никогда не ошибался в своих суждениях. Конечно, лучше верить, чем не верить. Всё бы ничего, если бы сыновья императора просто завлекали к себе дарования. В случае вашего отказа они бы не стали упорствовать. Но с такой оценкой, как «гений Цилиня», ваши затруднения многократно возросли. Они не угомонятся, пока вас не заполучат, но, как только одному из них это удастся, проигравший не пожалеет сил, дабы избавиться от вас. У вас нет других соображений касательно сложившегося положения?
– Разумеется, – серьёзно сказал Мэй Чансу. – Мне кажется, у хозяина архива Ланъя определённо есть на меня зуб.
Княжна Нихуан против воли улыбнулась. Она встала боком, облокотившись на перила. В глазах плясали искры.
– После встречи с господином я нахожу, что хозяин архива, пожалуй, снова оказался прав.
– Покорнейше прошу вас, – сказал Мэй Чансу, церемонно сложив руки. – Между нами нет вражды. Я и так уже стою на печи, какая надобность вам разжигать огонь?
– Давно уж пламя разгорелось, советую вам сделать выбор побыстрее.
– И быть другим убитым побыстрее?
– По крайней мере, так у вас будет защитник. Всё лучше, чем если они бросятся на вас вдвоём, когда вы не оправдаете их ожиданий, – голос княжны Нихуан резко похолодел. – Кого вы выберете? Наследника престола или князя Юя?
Меж бровей Мэй Чансу промелькнуло выражение крайнего презрения, однако в мгновение ока оно исчезло. Он был по-прежнему праздным измождённым болезнью молодым человеком.
– Дабы вершить дела, добрый подданный избирает себе господина. Неужели вы прибыли в столицу не затем, чтобы добиться чего-нибудь? – спокойно вопросила княжна Нихуан.
– О каких достижениях можно говорить, когда я недужен до окончания дней моих? Я лишь желаю отдохнуть.
– Приехали в столицу отдохнуть? – княжна Нихуан глядела вдаль, слова её были полны насмешки. – Господин Мэй из Цзянцзо необыкновенный человек, умеет места выбирать.
Мэй Чансу пропустил её подколку мимо ушей и бесцветно сказал:
– Княжна озабочена положением при дворе сильнее, чем можно было бы предположить!
Княжна Нихуан вдруг повернула голову, её сверкающий взгляд пронзал Мэй Чансу. Мощь оказываемого ей воздействия по буйству сравнима с яростными языками пламени. Простой человек был бы повергнут в трепет. Но Мэй Чансу безмятежно встретил её взгляд с неизменной лёгкой улыбкой на губах. Немного погодя, княжна Нихуан уняла свой нарочитый гнев.
– Моя семья Му из поколения в поколение оберегала Юньнань, – холодно фыркнув, глаза она. – Мы зависим от двора так же, как он от нас. Обстановка при дворе оказывает огромное влияние на окраинных правителей. Отчего же не проявить участие?
– Ваш покорный слуга считает, – Мэй Чансу поклонился, – что смена императора в прошлом никогда не затрагивала Юньнань. Кто бы ни занял место Сына Неба, семью Му, охраняющую южные рубежи Великой Лян, так легко не всколыхнёшь. Почему вдруг княжна увлеклась борьбой за престол?
Княжна Нихуан оставила вопрос без ответа. Вдохновенно и привольно она рассмеялась в небеса. Хотя подобная блистательная стать была обнаружена женщиной, она была преисполнена княжескими дерзостью и самовластием, склоняла сердца к повиновению. Можно было вообразить, как на поле брани она несётся в наступление стремительным огненным вихрем, как поразительна она была. Если недавно вошедший в возраст и унаследовавший титул юный областной князь обладает хотя бы в половину такими же величественными повадками, как сестра, княжеский дом Юньнани станет самым непоколебимым окраинным правителем в Поднебесной.
Мэй Чансу повёл бровями. Он уже понял, куда клонила женщина-полководец с южных границ.
Верно. Юньнаньский дом Му служил двору верой и правдой, однако и двор должен был держать его в повиновении. Княжна Нихуан была выдающейся женщиной. Не всякий господин заставит её смиренно склонить голову. Разве могла она упустить случай оценить самой, что за человек будущий Сын Неба и как он завоюет престол?
– Господин Су, – отсмеявшись, княжна Нихуан приняла строгий вид. – Не согласитесь ли вы оказать мне услугу?
– Если у княжны найдутся для меня распоряжения, приложу все силы к исполнению, – поспешно ответил Мэй Чансу.
– По указу его величества десять лучших в военном испытании имеют право принять участие в испытании письменности. Хочу просить господина Су исполнить обязанности распорядителя испытания письменности. Помогите мне распределить женихов.
Просьба застала Мэй Чансу врасплох, он тут же вежливо её отклонил.
– Испытание письменности оценивает лично его величество. Вашему покорному слуге невместно пустословить.
– Кто не знает о даровании господина Су? Его величество не станет возражать, – взгляд княжны Нихуан потускнел и был на удивление кроток. – Раз уж меня все убеждают, что рано или поздно женщине придётся выйти замуж, подойти к выбору с оглядкой не помешает.
Мэй Чансу поразмыслил и спросил:
– Места, которые участники займут в испытании письменности, определят порядок их поединков с княжной?
– Да. Победитель получит возможность первым сразиться со мной. Если он победит, остальным девяти случая не представится.
– Если он проиграет?
– Наступит очередь следующего по порядку. Ежели никто из них меня не одолеет, значит, на сей раз замуж я не выйду, – княжна Нихуан ухмыльнулась, как будто уже видела наяву представленный исход. – Господин мне обещает?
Мэй Чансу понимал, в сложившихся обстоятельствах бесполезно держаться неприметно. Напротив, он не боялся показать себя. Кивнув неторопливо, он опустил взгляд на помост, где ни на мгновение не затихала схватка и вздохнул.
– Было бы прекрасно, будь здесь суженный княжны...
Княжна Нихуан подошла ближе и встала с ним плечом к плечу. Она равнодушно наблюдала за развернувшейся под ними битвой и, как будто бормоча самой себе, спросила:
– Почему господин Су не участвует?
– Я? – не сдержавшись, Мэй Чансу издал смешок. – С моим-то здоровьем меня бы послали в полёт ещё в первом круге. Стать цилинем? Мне ещё повезёт, если я не превращусь в котлету.
Это описание заставило княжну Нихуан засмеяться.
– Господин Су весьма остроумен. Чем вы больны?
– Всего лишь застарелый недуг. Жизни моей пока ничто не угрожает, – беспечно сказал Мэй Чансу, по-прежнему разглядывая людское море внизу. Вдруг он заметил что-то, ресницы задрожали, глаза сверкнули. Что за человек княжна Нихуан? Хоть мимолётный трепет сей был легче касания пером воды, он не избег её внимания. Она тут же проследила за его взглядом, но, сколько ни всматривалась, не могла определить, что его привлекло.
– Башня Встречи феникса не то место, где я могу долго находиться. Если у княжны нет иных распоряжений, мне лучше спуститься вниз к навесам, – мягко сказал Мэй Чансу. – К тому же, если цилинь не вернётся, наследник престола и князь Юй станут беспокоиться.
– И верно. Чем раньше, тем лучше, – княжна Нихуан кивнула и улыбнулась. – Не стану вас больше задерживать. На ваше усмотрение.
Мэй Чансу попятился, почтительно сложив руки, и попрощался, на что женщина-полковедец, обычно ни во что ни ставившая сановников и знать, ответила ему поклоном, исполненным честь по чести. После расставания княжна Нихуан вернулась в тёплый покой, а Мэй Чансу спустился с башни. Разумеется, Фэйлю последовал за ним.
Боковой вход башни Встречи феникса и участок, отведённый под парчовые навесы, соединяла длинная дорога, обнесённая стенами, за которыми на страже стояли гвардейцы императора. Дорога была необычайно тихая. Мэй Чансу шёл медленно, опустив голову в раздумье. Лишь после восклицания Фэйлю он поднял взгляд и увидел человека крепокого телосложения, идущего навстречу.
Как командующий гвардией Мэн Чжи отвечал за безопасность дворцового города. Император почтил это место своим присутствием, и на нём лежала огромная ответственность. Необходимо было с особым тщанием обойти дозором каждый уголок. Тем не менее, Мэй Чансу вошёл в башню Встречи феникса по высочайшему приказу великой вдовствующей императрицы, о чём, разумеется, Мэн Чжи не мог не знать. Поэтому, столкнувшись, вместо того, чтобы приступить к допросу, он с улыбкой поздоровался.
Мэй Чансу тоже слегка улыбнулся и кивнул в знак учтивости. Каждый был занят своим делом. Как если бы встреча была нечаянной, никто не изъявил желания задержаться, дабы перекинуться любезностями.
Однако как раз когда они, едва не касаясь плечами, проходили мимо друг друга, с губ Мэй Чансу сорвались тихие, но резкие слова:
– Слушай, вели тем двоим возвращаться!
1. Здесь подразумевается, что великая вдовствующая императрица была законной женой деда правящего императора, т.е. императрицей, но она могла и не быть родной матерью его отца.
2. Цилинь
Комментариев нет:
Отправить комментарий