Веками Цзиньлин был славен державным духом и подавляющим превосходством. Разумеется, его сердцем был дворцовый город императора Великой Лян. От ворот Южной победы наклонная дорога, окружённая красными стенами, выходила к изысканной резиденции, обособленной, но всё же являвшейся частью дворцового города.
Резиденцию нельзя было назвать большой, однако можно было совершить грубую ошибку, судя о положении её владельца по размерам. Главные ворота всегда стояли закрытые. Под притолокой была подвешена чёрная с золотым тиснением по краям табличка. На ней уставным почерком было начертано: «Резиденция Лиян».
Старшая принцесса Лиян – единственная ныне живущая сестра Сына Неба и жена хоу Нина, Се Юя.
Те, кто застал то время, когда старшая принцесса выходила замуж, ещё живо помнят торжество, взволновавшее весь город. При виде новобрачных, которые взирали на народ с высоты башни Встречи феникса, лишь одно приходило на ум: храбрец и красавица. Двадцать четыре года спустя они всё так же любили и чтили друг друга. Подле них три сына и дочь – образованные и воспитанные дети. В глазах людей они были образцом безупречной семьи.
Согласно принятым в императорской доме порядкам, после бракосочетания Се Юй должен был жить в резиденции принцессы и к нему было положено обращаться как к супругу принцессы2, а не как к его сиятельству хоу. Однако принцесса Лиян по собственному желанию переехала к мужу в резиденцию хоу Нина, чтобы как положено жить со свёкром и свекровью. К тому же, покойная вдовствующая императрица не одобряла, когда дочери императора заносились перед семьями своих мужей и лишали себя семейных радостей. Старшая принцесса была мудрой и добродетельной по натуре, держалась благопристойно и осмотрительно. Она наказала, чтобы в резиденции хоу челядь обращалась к ней не иначе как «хозяйка», а за привезёнными из дворца служанками следила ещё строже. Позже Се Юй проявил себя на военном поприще и стал занимать всё более видное положение при дворе, а принцесса намеренно ушла в тень. Мало-помалу люди привыкли видеть в них его сиятельство и его супругу, а не принцессу и её супруга.
Резиденцию возвели по приказу императора на пятнадцатилетие принцессы, когда она достигла брачного возраста. После свадьбы там никто не жил. Принцессе было жаль оставлять её пустующей и она приказала высадить там редкие цветы и диковинные растения, благоухавшие круглый год. В пору цветения дамы дворца и женская родня частенько просили разрешения погулять и полюбоваться прелестными видами, которыми резиденция слыла среди верхов столицы. Во время поста, молений или наездов великой вдовствующей императрицы принцесса жила там по нескольку дней.
Когда Сяо Цзинжуй и Се Би вернулись домой, их мать как раз остановилась в своей резиденции.
Рано утром братья, согласно воле отца, отправились туда, чтобы встретить старшую принцессу и сопроводить её экипаж в резиденцию хоу Нина. Старые хоу и хозяйка уже почили, и не было надобности отправлять приветствие, поэтому старшая принцесса Лиян прямиком направилась в занимаемые ей главные покои внутреннего двора.
Они шли по переходу через боковой двор, где у стены росли османтусовые деревья. Те ещё не отцвели и в воздухе витал аромат цветов. Будто почувствовав благоухание ветерка, принцесса Лиян замедлила шаг. В это время из-за стены донеслись звуки циня. Хотя из-за расстояния мелодия была не вполне различима, её чистота и одухотворённость словно смывали со слушателей пыль суетного мира.
– Кто играет на цине? Замысел и настроение незаурядны.
Сяо Цзинжуй, подняв голову, прислушался и ответил:
– Это мой друг. Его фамилия Су, зовут Чжэ. По моему приглашению он приехал в Цзиньлин пожить и поправить здоровье. Сейчас он остановился в Снежном павильоне.
– Матушка желает с ним познакомиться? – торопливо спросил Се Би.
– Раз он друг Цзинжуя, вам следует оказать ему надлежащий приём, – принцесса Лиян слегка улыбнулась. – Что за нужда ему встречаться со мной?
– Но ведь здесь плохо слышно. Почему бы мне не пригласить брата Су во внутренний двор, чтобы он сыграл матушке, сидя за занавесом? – предложил Се Би.
– Би-эр, господин Су – гость, а не музыкант для потехи, – старшая принцесса Лиян слегка нахмурилась, однако голос её был всё также ласков. – Как можно вот так помыкать им? Коль суждено, я непременно ещё услышу его игру, а если нет, навязываться не буду.
Сяо Цзинжуй разделял чувства принцессы Лиян и был раздосадован предложением брата, но, видя, что мать его отклонила, промолчал. Разумеется, Се Би вовсе не намеревался проявить неучтивость. Просто с самого детства он привык считать, что мать занимает почётное положение. Если ей понравилась чья-то игра, нужно позвать его исполнить несколько песен, и дело с концом. Его недомыслие в итоге заслужило упрёк. Лицо залила краска.
В своих покоях старшая принцесса Лиян присела отдохнуть на топчан под окном. Она была проницательна и, заметив, что сыновья имеют занятой вид, не стала их задерживать. Перекинувшись несколькими словами, она позволила им уйти.
Из-за обстоятельств своего рождения Сяо Цзинжуй давно отказался от притязаний на титул и решительно уступил место наследника Се Би. К тому же, повзрослев, Се Би оказался более сведущ в государственном управлении и искуснее в налаживании связей, чем старший брат. За последние два года хоу Нин, Се Юй, переложил большую часть забот на его плечи и на многих важных событиях позволял Се Би присутствовать от его имени, поэтому у того было много хлопот. Едва они вышли со внутреннего двора, как Се Би и след простыл, а гораздо более беспечный Цзинжуй отправился в Снежный павильон.
Мэй Чансу уже не играл на цине, а читал, сидя под деревом. Он поднял голову, заслышав торопливые шаги, и с улыбкой обернулся ко входу во дворик. Пятна солнечного света, проникавшего сквозь листву, играли на его лице и придавали ещё больше живости улыбке.
Сяо Цзинжуй тоже улыбнулся и, сложив руки в приветствии, справился:
– Брат Су, ты хорошо спал ночью?
– Ты переживал за мой сон? – Мэй Чансу знаком указал ему взять бамбуковый стул и сесть рядом. – Мы в цзянху не страдаем от бессонницы на новом месте, но всё же я размышлял о событии, о котором говорил Юйцзинь, поэтому поздно лёг и поздно встал. Фэйлю рассказал, что ты приходил утром.
– Да, – Сяо Цзинжуй огляделся. – Почему его не видно?
– Фэйлю первый раз в Цзиньлине, я разрешил ему погулять, – небрежно сказал Мэй Чансу.
Сяо Цзинжуя пробрал холодный пот. Фэйлю обладал разумом ребёнка, однако его боевое мастерство достигло небывалых высот. Мэй Чансу вот так запросто отпустил его на прогулку, для этого требовалась недюжинная смелость.
– Не волнуйся, Фэйлю не доставит неприятностей, – засмеялся Мэй Чансу, как будто прочитав мысли Цзинжуя. – Если же и попадёт в переделку, с его ловкостью он сбежит, только его и видели. Резиденцию хоу Нина никто не побеспокоит.
– Разве меня волнуют затруднения? – Сяо Цзинжуй горько усмехнулся. – Брат Су, ты меня обижаешь.
Мэй Чансу не стал продолжать разговор, а постучал по столу.
– Раз уж ты пришёл, почему бы нам не сразиться в облавные шашки? – спросил он.
Сяо Цзинжуй торопливо встал и сам отправился в пристройку за доской и шашками, а потом разложил их на каменном столе под деревом. Пусть Мэй Чансу обладал прирождённым дарованием, всё же не был безупречен. Во всяком случае, он не был искусен в шашках. Дорогой Сяо Цзинжуй хорошо его узнал и, не прилагая особых усилий, заставил надолго погрузиться в размышления, подперев рукой щёку и насупив брови. К концу третьей игры Мэй Чансу был полностью разбит. Сяо Цзинжуй смешал шашки.
– Хотя игровой замысел брата Су и хорош, ты не умеешь считать. Без преувеличения скажу: в этой жизни тебе меня не победить, – сказал он.
– Не зазнавайся. Когда я научу играть Фэйлю, ты ещё поплачешь. Хотя Фэйлю не так изобретателен, как обычный наделённый умом человек, он поразительно внимателен. Среди моих знакомых ему никто в подмётки не годится.
Сяо Цзинжуй не обратил внимания на его попытку сохранить лицо. Вместо этого он снова оглянулся.
– Брат Су, куда Фэйлю пошёл гулять? Уже полдень. Почему он ещё не вернулся?
Как говорится, помянешь Цао Цао – вот он Цао Цао. Едва он договорил, снаружи послышались крики, а вслед за ними хлопанье одежды. Зычный мужской голос прокричал:
– Кто таков? Посмел бесчинствовать в резиденции хоу! Стой!
– Беда, этот голос... голос... – встревоженный Сяо Цзинжуй было вскочил, но тут же почувствовал, как его руку сжали. Обернувшись, он увидел, что это Мэй Чансу с озабоченным выражением лица ухватился за его предплечье.
– Доставь меня туда, быстро! – произнёс он низким голосом.
События развивались столь стремительно, что Цзинжуй не раздумывал. Он обхватил Мэй Чансу за талию, перераспределил ци и прыжками бросился во весь опор к месту происшествия.
Они пронеслись по западной дорожке и через круглый вход ворвались в главный двор, где сразу увидели мельтешащие тени людей, сошедшихся в жаркой драке в соседнем дворике. Не только умение Фэйлю было необычным, его меч был свиреп и коварен. Тех, на кого было обращено острие, пробирал озноб. Однако его противник отнюдь не потерял почву под ногами. Его ладони двигались проворно и свободно, а внутренняя сила была подобна палящему солнцу, чей свет изобличал неуловимое искусство скрытности Фэйлю, и даже предпринятые юнцом яростные атаки не помогли ему вырваться за пределы досягаемости чужих рук.
Сяо Цзинжуй ещё не опомнился, когда услышал, как Мэй Чансу отозвал Фэйлю. Тогда он и сам закричал:
– Командующий Мэн, пожалуйста, остановитесь!
Фэйлю всегда безропотно повиновался приказам Мэй Чансу. Он усмирил мощь меча и отступил. Противник не стал его преследовать, опустил руки и, хотя оставался наготове, прекратил наступление.
– Цзинжуй, что происходит? – лишь после этого властного вопроса Сяо Цзинжуй обнаружил присутствие отца. Заложив руки за спину, тот стоял в юго-восточном углу дворика. По всей видимости, чтобы преградить Фэйлю путь вглубь дома.
– Прошу ваше сиятельство простить меня, – Мэй Чансу выступил вперёд и склонился в поклоне. – Это телохранитель вашего покорного слуги. Он всегда был бестолковым. Бродит, где вздумается, невзирая на приличия. Моя вина – я был небрежен в воспитании. Ежели ваше сиятельство пожелает возложить наказание, я с готовностью его приму.
Сяо Цзинжуй спешно приблизился, чтобы объясниться.
– Вышло недоразумение. Фэйлю нравится передвигаться по высоте, но если его не задевать, он ни за что не причинит никому вреда...
Подняв руку, Се Юй прервал сына и хмуро обратился к Мэй Чансу:
– Господин Су – наш гость. Наш дом не может пренебречь учтивостью. Однако, боюсь, привычки вашего подчинённого нужно изменить. Иначе в будущем будет трудно избежать недоразумений, подобных сегодняшнему.
– Ваше сиятельство правы. Ваш покорный слуга непременно будет держать его в строгости.
Се Юй хмыкнул и повернулся к человеку, с которым дрался Фэйлю. Неожиданно он поклонился, сложив руки у груди, и извинился.
– Командующий Мэн пришёл в гости. Мне крайне неловко, что мы побеспокоили вас, и вам пришлось вмешаться.
На вид командующему Мэну было около сорока лет. Он был высок и крепко сложен, с мужественными чертами лица. Его взгляд был живой, но сдержанный. Видя, что хоу Нин подошёл извиниться, он тут же беспечно отмахнулся.
– Я лишь приметил необычные движения мальца. Он дерзко лазил по стенам и прыгал по крышам вашей резиденции, а охрана, на удивление, ничего не заметила. Я вступился за ваше сиятельство, приняв его за злодея, замыслившего дурное. Раз возникло недопонимание, давайте будем считать, что мы оттачивали навыки, – пока говорил, он с любопытством поглядывал на Мэй Чансу. – Позвольте спросить. Этот господин?..
– Ваш покорный слуга – Су Чжэ. Я познакомился с молодым господином Сяо в цзянху и мы подружились. Я воспользовался его радушием и приехал ненадолго пожить в столицe.
– Су Чжэ? – повторил Мэн Чжи. Он посмотрел на Фэйлю, потом снова на непримечательного молодого человека, которого видел впервые. – С таким телохранителем господин и сам наверняка незаурядный человек, – улыбнувшись, добавил мужчина.
– Куда уж там, – откровенно смеясь, сказал Мэй Чансу. – Я лишь по счастливой случайности помог Фэй Лю, когда он попал в беду. Он остался со мной из благодарности. Я не отличаюсь ни добродетелью, ни способностями, чтобы указывать такому мастеру.
– Да? – по выражению лица командующего Мэна было не понять, поверил он или нет, однако расспросы оставил. Се Юй бросил на Сяо Цзинжуя пронзительный взгляд, но ничего не сказал, а лишь подошёл к командующему Мэну и пригласил его на чай в главный зал. Они ушли вместе бок о бок.
Когда они удалились, Сяо Цзинжуй притопнул и ударил себя по лбу.
– Плохо дело! Батюшка что-то заподозрил. Вечером он обязательно станет расспрашивать меня о тебе. Что же делать?
В противоположность ему Мэй Чансу выглядел совершенно беззаботно.
– Просто скажи, что я друг, с которым ты познакомился в цзянху, а больше ты ничего не знаешь.
– Как будто это так просто! – сморщился Сяо Цзинжуй. – Ты знаешь, кто такой командующий Мэн?
Взгляд Мэй Чансу стал пристальным, он вздохнул.
– Сколько в столице может быть командующих по фамилии Мэн с таким бесподобным боевым мастерством, принимаемых в резиденции хоу Нина с таким почётом? Конечно, он военачальник первого ранга, в чьём ведении девять врат столицы и пятидесятитысячная императорская гвардия. Главнокомандующий Мэн, Мэн Чжи.
– Ну а кроме того?
– В списке цзянху он уступает лишь Сюань Бу из Великой Юй. Считается, что в Великой Лян он лучший мастер боевых искусств нашего времени.
– Верно. Сам подумай. Твой телохранитель сражался с первым мастером Великой Лян...
– Мэн Чжи бился не в полную силу...
– Да, конечно, не в полную. Но всё равно, он всё-таки первый мастер Великой Лян. Удивительно уже то, что Фэйлю выстоял под его ударами. Батюшка ни за что не поверит, что ты безвестный гость из цзянху. Да даже если я буду держать рот на замке, он позовёт Се Би и всё у него выспросит!
– И то верно, – Мэй Чансу склонил голову и надолго задумался. – Ладно. Если твой отец будет настаивать, просто скажи правду. Он лишь волнуется, что ты привёл в дом малознакомого человека. Его расспросы объяснимы. Я не государственный преступник и скрывал своё положение только во избежание затруднений. Я не могу заставлять тебя лгать отцу, чтобы прикрыть меня.
Сяо Цзинжуй чувствовал себя виноватым и пристыженно сказал:
– Брат Су, прости. Мой отец осмотрителен и не разговорчив. Если он узнает твоё истинное положение, просто примет его к сведению и никому не расскажет.
– Где же тут твоя вина? Это я слишком распустился. Фэйлю натворил дел по моему недомыслию... – едва Мэй Чансу договорил, он увидел, как Фэйлю повесил голову со смущённым видом. Он тут же утешительно погладил его по голове и ласково сказал: – Нет, Фэйлю не виноват. Дядя тебя остановил, поэтому ты полез в драку?
Фэйлю кивнул.
– Наш Фэйлю нисколечко не виноват. Это всё тот нехороший дядя!
Сяо Цзинжуя опять холодный пот прошиб. Да кто воспитывает так детей?
– Однако впредь, когда наш Фэйлю захочет погулять, он должен выходить через главные ворота и через них же возвращаться. Не надо больше бегать по крышам и лазить через стены. Люди здесь трусливые, а глаза у них острые. Они испугаются, если заметят Фэйлю ненароком. Запомнил?
– Запомнил.
Сяо Цзинжуй не удержался от мысли, что с таким воспитанием Фэйлю не повзрослел бы, даже не повреди он голову.
После переполоха Мэй Чансу невозмутимо вернулся в Снежный павильон, прихватив с собой Фэйлю. Вольготно, как и прежде, он коротал время за шашками и цинем, в то время как Сяо Цзинжуй весь день не находил себе места от беспокойства.
Вечером Се Юй позвал Сяо Цзинжуя и Се Би в комнату для занятий и без околичностей прямо спросил:
– Кто всё-таки такой этот господин Су, которого вы пригласили?
Сяо Цзинжуй и Се Би беспомощно переглянулись. Он знали, раз отец спросил, значит наверняка что-то заподозрил и оставить его в неведении не получится. К тому же, как сыновья, разве могли они идти против воли отца?:
– Настоящее имя брата Су – Мэй Чансу, – помешкав, сказал начистоту Се Би. – Отец вероятно знает. Глава крупнейшего в Поднебесной братства, – союза Цзянцзо, – Мэй Чансу.
Се Юй опешил и спустя некоторое время сказал:
– Неудивительно, что у него столь выдающийся телохранитель. Оказывается, он первый в списке Ланъя, господин Мэй из Цзянцзо...
Первый в списке Ланъя, господин Мэй из Цзянцзо.
Пусть Се Юй был благородного происхождения и носил титул хоу, всё же и он испытывал некоторый трепет перед этим именем.
Это стихи прочитал Шу Чжунтянь – глава братства Вспыльчивого дракона, впервые встретив Мэй Чансу девять лет назад.
В то время, спасая свои жизни, клан Гунсунь бежал в Цзянцзо. Преследуя их, Шу Чжунтянь пересёк реку. Мэй Чансу, новый глава союза Цзянцзо, лично вышел встретить его на берег реки Линь. Оба безоружные и без охраны они провели два дня в переговорах на пике хребта Хэ. Покинув горы, Шу Чжунтянь вернулся на север. Клан Гунсунь был спасён, а имя союза Цзянцзо разнеслось по цзянху.
– Глава союза Цзянцзо всегда держался в тени, мало кто знает его в лицо. Как вы с ним познакомились? – выйдя из задумчивости, спросил Се Юй.
– Это старший брат... – промямлил Се Би. Тут его перебил Сяо Цзинжуй.
– Отец, прошлой зимой я проезжал Циньлин и остановился отдохнуть в чайной. По случаю брат Су сидел за соседним столом. Похоже, ему пришлась по душе сливовая ветвь в моей руке, и он не отрывал от неё глаз. Недолго думая, я подарил её ему. Так мы и познакомились. В дальнейшем он частенько заботился обо мне в моих странствиях по цзянху. Брат Су слаб здоровьем. Одинокий лекарь Сюнь Чжэнь, осмотрев его, велел покинуть Цзянцзо, не вмешиваться в дела братства и сосредоточиться на выздоровлении. Поэтому я воспользовался случаем пригласить его в Цзиньлин. Отец, вы же знаете, брат Су слишком известен. Он назвался Су Чжэ, чтобы его не беспокоили.
– Вот оно что, – кивнул Се Юй. – Хорошо. Господин Су – дорогой гость, окажите ему достойный приём.
Сяо Цзинжуй и Се Би поклонились в знак согласия и не спеша удалились.
Едва они вышли из отцовской комнаты для занятий, Се Би принялся допрашивать Сяо Цзинжуя. Узнав о схватке между Фэйлю и Мэн Чжи, он даже цокнул языком от удивления. Потом они оба отправились в Снежный павильон сообщить Мэй Чансу о том, что их отец знает правду. Глава союза Цзянцзо остался равнодушен к этому известию и лишь слабо улыбнулся.
На следующий день, рано утром, разряженный в пух и прах сын императорского шурина Янь Юйцзинь явился в резиденцию и возвестил:
– Брат Су, должно быть, уже отдохнул с дороги, поэтому сегодня мы идём развлекаться.
Он прихватил с собой Сяо Цзинжуя и Мэй Чансу, оставив дома негодующего Се Би, у которого дел было невпроворот. Они гуляли весь день.
Близилось избрание мужа для княжны Нихуан, и столица была переполнена молодыми дарованиями, стекавшимися со всех концов света. В кабаках и чайных не было отбоя от посетителей, яблоку негде было упасть. Время от времени, словно самочинный отбор, упреждающий само испытание, разыгрывались впечатляющие представления, где сверкали клинки и раздавались пинки, что приводило в восторг обожающего шумиху Янь Юйцзиня. С самого своего возвращения в столицу он носился по городу в поисках зрелищ. К тому дню, когда он вывел на прогулку Сяо Цзинжуя и Мэй Чансу, он уже мог со знанием дела довести до их сведения, в каком кабаке дерутся чаще всего и в какой чайной проходят самые отменные поединки.
Они весь день наблюдали потасовки, но так и не увидели ни одного мастера (конечно, мастера не опустились бы до участия в заварушках в такое время). Янь Юйцзинь всё ещё не падал духом, однако Сяо Цзинжую суматоха прискучила. В другое время он бы пересилил себя и присоединился бы к веселью друга, однако сегодня с ними был Мэй Чансу. Видя, что на лице брата Су проступила усталость, он незамедлительно отверг предложение Юйцзиня опять наведаться в кабачок «Приглашаю луну»3.
– Почему? В «Приглашаю луну» очень весело. Несколько дней назад я видел там драку. Один был с гасилом падающей звезды4, другой с парными мечами. Первый не рассчитал силу удара и гиря прилетела ему же по лбу, он тут же потерял сознание. Умора...
– Юйцзинь, брат Су устал, – тихо напомнил Сяо Цзинжуй.
– А? – Янь Юйцзинь невольно стукнул себя, увидев бледное лицо Мэй Чансу. – Вот я раззява. Брат Су болен и не может за нами угнаться. Давайте тогда здесь и отдохнём. Кормят тут недурственно, я закажу брату Су каких-нибудь местных блюд на пробу.
– Мы перекусывали два часа назад, куда ещё? – Мэй Чансу откинулся на спинку стула. Он выглядел усталым, но держался бодро. – Посидим немного и по домам. Мы вышли погулять, но не стоит впадать в крайности. Пусть лучше Цзинжуй вернётся домой и отужинает с родителями.
– И верно, Цзинжуй послушный ребёнок, – согласился Янь Юйцзинь. – Не то что я. Моему батюшке всё равно, когда я возвращаюсь домой.
Хотя он и говорил беспечно, Мэй Чансу услышал в сказанном намёк на одиночество и невольно пристально посмотрел на него. Сяо Цзинжуй слишком близко знал своего друга и не придал значения. Он подозвал слугу и приказал нанять опрятный паланкин. Когда он был подан, они распрощались. Янь Юйцзинь продолжил свои шатания, а Сяо Цзинжуй вместе с Мэй Чансу отправились в резиденцию хоу Нина.
Только паланкин опустился у бокового входа, как заметивший их слуга, развернувшись, вошёл доложить об их прибытии. Се Би тотчас поспешил им навстречу. Едва завидев их, он громко сказал:
– Почему вы вернулись только сейчас? Вас хотят видеть, они уже заждались!
К вящему раздражению Се Би Сяо Цзинжуй первым делом спросил:
– Кто хочет нас видеть?
Мэй Чансу замедлил шаг. В его облике засквозила нерешительность, однако лишь на миг. К нему тут же вернулось спокойствие.
Се Би сверху до низу осмотрел их одежду и зачастил:
– Вполне годится, переодеваться не нужно. Быстрее, идите за мной. Вас хотят видеть государыня, матушка и княжна Нихуан.
Сяо Цзинжуй встал как вкопанный. Три женщины, названные Се Би, были самыми почитаемыми, самыми могущественными в Великой Лян. О государыне и говорить не приходится. Хозяйка шести дворцов, мать народа. Старшая принцесса Лиян – младшая сестра Сына Неба, жена хоу Нина. Княжна Нихуан, хотя и занимала не столь высокое положение, держала в руках власть над стотысячной конницей с южных границ. Попасть на приём даже к одной из них было непросто, не говоря уже о том, чтобы застать их вместе за ожиданием. Никто прежде не удостаивался такого обращения.
– Ты что застыл? – Се Би подтолкнул брата. – Не хочешь идти и ладно, главным образом они желают видеть брата Су.
– Поговори ещё, – Сяо Цзинжуй безрадостно уставился на Се Би. – Ты ведь проговорился о поединке между Фэйлю и командующим Мэном и тем самым возбудил их любопытство? Забыл, что брат Су приехал поправить здоровье, а не развлекать гостей? Если пойдёт молва, разве же он сможет наслаждаться покоем?
Упрёк заставил Се Би почувствовать укол вины, он пристыжено извинился.
– Я действительно был неосторожен. Помогал матушке принимать гостей и сболтнул лишнего. Брат Су, прости великодушно.
– Не стоит, – холодно сказал Мэй Чансу. – Я должен быть признателен второму молодому господину Се за то, что он побеспокоился представить меня знати. Может статься, во время приёма государыня щедро одарит меня от лица его высочества князя Юя.
Эти слова напугали Се Би. На губах Мэй Чансу была улыбка, однако глаз она не затронула. Он сразу понял, что обладавший недюжинным умом глава союза Цзянцзо раскусил его уловку. По неволе он смутился и принялся лихорадочно придумывать объяснение.
В виду своеобразного положения Сяо Цзинжуя можно было частично причислить к людям цзянху. До совершеннолетия он лишь по полгода в году проводил в столице, а после постоянно путешествовал и никогда не касался государственных дел. Но даже так он всё же был сыном хоу и имел представление о положении при дворе. Слова Мэй Чансу вкупе с выражением лица Се Би быстро подсказали ему причину. Он вскипел. Сяо Цзинжуй загородил собой Мэй Чансу и громко обратился к брату:
– Скажешь сударыне и матушке, что брат Су занемог и не может представиться им.
– Старший брат, ты что делаешь? – Се Би разгорячённо толкнул его. – Не доставляй неприятностей. Гости, которые ждут в зале, не обычные люди. Тебе ли решать, встречаться с ними или нет?
Сяо Цзинжуй скрипнул зубами. Левой рукой он схватил Се Би за плечо и насильно пригвоздил к месту, при этом, глядя ему в глаза, веско сказал:
– Думаю, матери и княжне Нихуан просто любопытно. На деле брата Су хочет видеть государыня, верно? Повторяю. Я прошу тебя довести до сударыни, что брат Су болен и не хотел бы утратить приличия в высочайшем присутствии. Просим её войти в положение.
Се Би попытался вырваться из хватки Цзинжуя, но безуспешно. Пристыженный и раздражённый он покраснел. Хотя обычно он обращался к Сяо Цзинжую «старший брат» и они воистину питали глубокую и искреннюю братскую привязанность друг к другу, в душе он не видел в нём старшего и относился без подобающего почтения. Мягкий и покладистый Цзинжуй с детства уступал братьям и сёстрам, не корчил из себя старшего, спускал все мелкие обиды и никогда и слова поперёк не говорил Се Би, занимавшему положение наследника. Его внезапное упрямство застало Се Би врасплох, было непривычно ему.
– Оставь, Цзинжуй. Я... – Мэй Чансу вышел вперёд, его голос звучал безысходно.
– Нет! Это никуда не годиться! – тут же возразил Сяо Цзинжуй, даже не обернувшись.
– Старший брат!
– Мне всё равно, на что ты рассчитывал, когда мы приглашали брата Су в Цзиньлин. Знаю лишь, что я пригласил его восстановить силы. Сумятица внешнего мира его не касается, – взгляд Сяо Цзинжуя был непреклонен. – Князь Юй или наследник престола5, какие ты изберёшь убеждения и к кому склонишься – дело твоё. Отец тебе не указывает и я тем более не стану. Однако брат Су человек посторонний. Даже если он держит в руках крупнейшее браство в Поднебесной и обладает ценным дарованием, ты не можешь, не спрося его мнения, неискренне приглашать его и, прибегая к уловкам, вовлекать в распри. Будь брат Су всего лишь незнакомцем, и тогда твой поступок идёт вразрез с порядочностью. Мы же вместе путешествовали и уж верно не совсем чужие друг другу?
Никогда Се Би не слышал от Сяо Цзинжуя столь резких слов. К тому же, это он сам поступил не по совести. Его рвение поутихло, он промямлил в своё оправдание:
– Всего лишь встретиться с государыней. Никаких решений принимать не нужно...
– Только встретиться? – Сяо Цзинжуй холодно улыбнулся. – Если бы не обширные знания и дарование брата Су, а также звание главы союза Цзянцзо, зачем государыне ни с того ни с сего встречаться с ним? Более того, если во время приёма сударыня обласкает его и попытается привлечь от лица князя Юя, как прикажешь брату Су ответить на это? Если сударыня предложит необычайно высокую награду, принять её или не принять? Без согласия брата Су ты ставишь его в трудное положение. Разве так поступают с друзьями?
От такой отповеди Се Би утратил выдержку. На его лице был написан стыд, на лбу вздулись вены. Видя такое его выражение, Сяо Цзинжуй слегка смягчился и уже медленнее сказал:
– Второй брат, ты взял на себя все хлопоты по хозяйству. Помощи тебе от меня немного, тут я виноват перед тобой. Знаю, ты заботишься о благе семьи Се. Но, как бы там ни было, мы не можем так обходиться с друзьями. Если бы Юйцзинь узнал о сегодняшнем, он бы тоже тебя осудил. Я провожу брата Су в Снежный павильон. Что до государыни, уверен, ты достаточно находчив и сообразителен, чтобы замять дело.
Закончив, он развернулся и, не оглядываясь, ушёл, потянув за собой Мэй Чансу. Се Би застыл на месте как вкопанный. Немного погодя он вздохнул, но не решился последовать за ними.
В Снежном павильоне Мэй Чансу уселся на скамью под полюбившимся деревом. Сяо Цзинжуй сам налил ему чай и, пододвинув стул, сел подле него.
– Прости... – тихо сказал он после долгого молчания.
Взгляд Мэй Чансу упал на лицо Сяо Цзинжуя. Этот наделённый двойным положением юноша вернулся к своему обычному любезному обращению. В кротком выражение лица и чистом взгляде не осталось ни следа недавних горячности и решимости. Всё же при взгляде на него Мэй Чансу испытал необъяснимое потрясение. Он полагал, что Цзинжуй простой и сердечный ребёнок, и не подозревал, что у него такие твёрдые убеждения в отношении дружбы и нравственности.
Хотя встреча с императрицей была навязана ему против воли, это отнюдь не значило, что у него не было ответных мер. Однако он был несколько тронут, когда Сяо Цзинжуй заслонил и яростно защищал его. Если бы все люди Поднебесной походили на него, возможно, мир стал бы гораздо лучше. К сожалению, для большинства людей сие недостижимо, включая его самого...
– Надеюсь, брат Су не станет порицать Се Би. У него не было дурных намерений. Просто он всегда поддерживал князя Юя и восхищался твоим талантом, – Сяо Цзинжуй чувствовал беспокойство, будучи не в состоянии уловить настроение Мэй Чансу по выражению его лица.
– Ты приехал в Цзиньлин, дабы устраниться от раздоров цзянху, и вот теперь оказался в затруднительном положении.
Мэй Чансу слабо улыбнулся, потрепал Цзинжуя по колену и негромко сказал:
– Я не стану его осуждать. На любой поступок у каждого есть свои причины. То же касается и Се Би. Просто люди слишком много думают о себе, что порождает множество огорчений. Когда бы цзянху отличался в этом от двора? В Северной Янь и Великой Юй грызутся из-за наследования, разве наша Великая Лян исключение?
– До поездки в Цзиньлин ты говорил о необходимости скрыть своё положение, – Сяо Цзинжуй уныло повесил голову. – Я дал тебе обещание, но не сдержал его...
– Где же тут твоя вина? Ведь если обратиться к первопричине, это я забыл предупредить Фэйлю быть осторожнее...
Сяо Цзинжуй покачал головой и строго сказал:
– Брат Су, не нужно щадить мои чувства и закрывать глаза на правду. Сегодняшнее происшествие ясно показало: не встреться Фэйлю с командующим Мэном на узкой дорожке, Се Би всё равно рассказал бы о тебе князю Юю.
– Может, нам сбежать этой же ночью из столицы? – пошутил Мэй Чансу, дабы снять напряжённость.
– Брат Су! – то ли плача, то ли смеясь, воскликнул Сяо Цзинжуй.
– Ладно, не беспокойся, – улыбаясь, Мэй Чансу откинулся на спинку скамьи. – Смиренно примем произошедшее. Для телеги у подножия горы дорога всегда найдётся. Ныне они из кожи вон лезут, собирая вокруг себя одарённых людей. Раз уж я так некстати им приглянулся, то своим побегом обратно в Цзянцзо лишь притащу за собой неприятности. Очевидно, что в союзе меня не встретят с распростёртыми объятиями. Лучше уж остаться в столице и понаблюдать за суматохой. Когда они присмотрятся, то обнаружат, что я всего лишь бесполезный учёный, и погнушаются мной, вздумай я искать их внимания.
Сяо Цзинжуй прекрасно понимал, что всё не так просто, но шутка возымела действие. Он рассмеялся, и его тоска рассеялась без следа.
На сей раз отказ от встречи не вызвал бурю, государыня и княжна Нихуан мирно отъехали. Похоже, ухищрения Се Би и впрямь были незаурядны. Вечерняя трапеза тоже прошла спокойно. Хоу Нин и принцесса Лиян не касались в разговоре гостя из Снежного павильона. Се Би сидел притихший. Съев лишь полчашки риса, он вернулся к себе. Позже, Сяо Цзинжуй наведался к нему. Се Би не разозлился на брата, лишь попросил передать брату Су его извинения, после чего, сославшись на недомогание, отправился спать пораньше.
На следующий день Янь Юйцзинь опять пришёл звать всех гулять. К своему удивлению он обнаружил, что все они были не в духе, и немедля заподозрил, что вновь пропустил какое-то веселье. Тотчас он схватил Сяо Цзинжуя для допроса, однако сколько он его не терзал, так ничего и не выпытал. К счастью, он вспомнил, что завтра начинается состязание за звание мужа княжны Нихуан, и ему необходимо накопить сил и собраться с духом, дабы ринуться к цели внести прелестную деву в свой дом. На этом он прекратил изводить друга и подавленно вернулся в резиденцию отдохнуть.
Резиденцию нельзя было назвать большой, однако можно было совершить грубую ошибку, судя о положении её владельца по размерам. Главные ворота всегда стояли закрытые. Под притолокой была подвешена чёрная с золотым тиснением по краям табличка. На ней уставным почерком было начертано: «Резиденция Лиян».
Старшая принцесса Лиян – единственная ныне живущая сестра Сына Неба и жена хоу Нина, Се Юя.
Те, кто застал то время, когда старшая принцесса выходила замуж, ещё живо помнят торжество, взволновавшее весь город. При виде новобрачных, которые взирали на народ с высоты башни Встречи феникса, лишь одно приходило на ум: храбрец и красавица. Двадцать четыре года спустя они всё так же любили и чтили друг друга. Подле них три сына и дочь – образованные и воспитанные дети. В глазах людей они были образцом безупречной семьи.
Согласно принятым в императорской доме порядкам, после бракосочетания Се Юй должен был жить в резиденции принцессы и к нему было положено обращаться как к супругу принцессы2, а не как к его сиятельству хоу. Однако принцесса Лиян по собственному желанию переехала к мужу в резиденцию хоу Нина, чтобы как положено жить со свёкром и свекровью. К тому же, покойная вдовствующая императрица не одобряла, когда дочери императора заносились перед семьями своих мужей и лишали себя семейных радостей. Старшая принцесса была мудрой и добродетельной по натуре, держалась благопристойно и осмотрительно. Она наказала, чтобы в резиденции хоу челядь обращалась к ней не иначе как «хозяйка», а за привезёнными из дворца служанками следила ещё строже. Позже Се Юй проявил себя на военном поприще и стал занимать всё более видное положение при дворе, а принцесса намеренно ушла в тень. Мало-помалу люди привыкли видеть в них его сиятельство и его супругу, а не принцессу и её супруга.
Резиденцию возвели по приказу императора на пятнадцатилетие принцессы, когда она достигла брачного возраста. После свадьбы там никто не жил. Принцессе было жаль оставлять её пустующей и она приказала высадить там редкие цветы и диковинные растения, благоухавшие круглый год. В пору цветения дамы дворца и женская родня частенько просили разрешения погулять и полюбоваться прелестными видами, которыми резиденция слыла среди верхов столицы. Во время поста, молений или наездов великой вдовствующей императрицы принцесса жила там по нескольку дней.
Когда Сяо Цзинжуй и Се Би вернулись домой, их мать как раз остановилась в своей резиденции.
Рано утром братья, согласно воле отца, отправились туда, чтобы встретить старшую принцессу и сопроводить её экипаж в резиденцию хоу Нина. Старые хоу и хозяйка уже почили, и не было надобности отправлять приветствие, поэтому старшая принцесса Лиян прямиком направилась в занимаемые ей главные покои внутреннего двора.
Они шли по переходу через боковой двор, где у стены росли османтусовые деревья. Те ещё не отцвели и в воздухе витал аромат цветов. Будто почувствовав благоухание ветерка, принцесса Лиян замедлила шаг. В это время из-за стены донеслись звуки циня. Хотя из-за расстояния мелодия была не вполне различима, её чистота и одухотворённость словно смывали со слушателей пыль суетного мира.
– Кто играет на цине? Замысел и настроение незаурядны.
Сяо Цзинжуй, подняв голову, прислушался и ответил:
– Это мой друг. Его фамилия Су, зовут Чжэ. По моему приглашению он приехал в Цзиньлин пожить и поправить здоровье. Сейчас он остановился в Снежном павильоне.
– Матушка желает с ним познакомиться? – торопливо спросил Се Би.
– Раз он друг Цзинжуя, вам следует оказать ему надлежащий приём, – принцесса Лиян слегка улыбнулась. – Что за нужда ему встречаться со мной?
– Но ведь здесь плохо слышно. Почему бы мне не пригласить брата Су во внутренний двор, чтобы он сыграл матушке, сидя за занавесом? – предложил Се Би.
– Би-эр, господин Су – гость, а не музыкант для потехи, – старшая принцесса Лиян слегка нахмурилась, однако голос её был всё также ласков. – Как можно вот так помыкать им? Коль суждено, я непременно ещё услышу его игру, а если нет, навязываться не буду.
Сяо Цзинжуй разделял чувства принцессы Лиян и был раздосадован предложением брата, но, видя, что мать его отклонила, промолчал. Разумеется, Се Би вовсе не намеревался проявить неучтивость. Просто с самого детства он привык считать, что мать занимает почётное положение. Если ей понравилась чья-то игра, нужно позвать его исполнить несколько песен, и дело с концом. Его недомыслие в итоге заслужило упрёк. Лицо залила краска.
В своих покоях старшая принцесса Лиян присела отдохнуть на топчан под окном. Она была проницательна и, заметив, что сыновья имеют занятой вид, не стала их задерживать. Перекинувшись несколькими словами, она позволила им уйти.
Из-за обстоятельств своего рождения Сяо Цзинжуй давно отказался от притязаний на титул и решительно уступил место наследника Се Би. К тому же, повзрослев, Се Би оказался более сведущ в государственном управлении и искуснее в налаживании связей, чем старший брат. За последние два года хоу Нин, Се Юй, переложил большую часть забот на его плечи и на многих важных событиях позволял Се Би присутствовать от его имени, поэтому у того было много хлопот. Едва они вышли со внутреннего двора, как Се Би и след простыл, а гораздо более беспечный Цзинжуй отправился в Снежный павильон.
Мэй Чансу уже не играл на цине, а читал, сидя под деревом. Он поднял голову, заслышав торопливые шаги, и с улыбкой обернулся ко входу во дворик. Пятна солнечного света, проникавшего сквозь листву, играли на его лице и придавали ещё больше живости улыбке.
Сяо Цзинжуй тоже улыбнулся и, сложив руки в приветствии, справился:
– Брат Су, ты хорошо спал ночью?
– Ты переживал за мой сон? – Мэй Чансу знаком указал ему взять бамбуковый стул и сесть рядом. – Мы в цзянху не страдаем от бессонницы на новом месте, но всё же я размышлял о событии, о котором говорил Юйцзинь, поэтому поздно лёг и поздно встал. Фэйлю рассказал, что ты приходил утром.
– Да, – Сяо Цзинжуй огляделся. – Почему его не видно?
– Фэйлю первый раз в Цзиньлине, я разрешил ему погулять, – небрежно сказал Мэй Чансу.
Сяо Цзинжуя пробрал холодный пот. Фэйлю обладал разумом ребёнка, однако его боевое мастерство достигло небывалых высот. Мэй Чансу вот так запросто отпустил его на прогулку, для этого требовалась недюжинная смелость.
– Не волнуйся, Фэйлю не доставит неприятностей, – засмеялся Мэй Чансу, как будто прочитав мысли Цзинжуя. – Если же и попадёт в переделку, с его ловкостью он сбежит, только его и видели. Резиденцию хоу Нина никто не побеспокоит.
– Разве меня волнуют затруднения? – Сяо Цзинжуй горько усмехнулся. – Брат Су, ты меня обижаешь.
Мэй Чансу не стал продолжать разговор, а постучал по столу.
– Раз уж ты пришёл, почему бы нам не сразиться в облавные шашки? – спросил он.
Сяо Цзинжуй торопливо встал и сам отправился в пристройку за доской и шашками, а потом разложил их на каменном столе под деревом. Пусть Мэй Чансу обладал прирождённым дарованием, всё же не был безупречен. Во всяком случае, он не был искусен в шашках. Дорогой Сяо Цзинжуй хорошо его узнал и, не прилагая особых усилий, заставил надолго погрузиться в размышления, подперев рукой щёку и насупив брови. К концу третьей игры Мэй Чансу был полностью разбит. Сяо Цзинжуй смешал шашки.
– Хотя игровой замысел брата Су и хорош, ты не умеешь считать. Без преувеличения скажу: в этой жизни тебе меня не победить, – сказал он.
– Не зазнавайся. Когда я научу играть Фэйлю, ты ещё поплачешь. Хотя Фэйлю не так изобретателен, как обычный наделённый умом человек, он поразительно внимателен. Среди моих знакомых ему никто в подмётки не годится.
Сяо Цзинжуй не обратил внимания на его попытку сохранить лицо. Вместо этого он снова оглянулся.
– Брат Су, куда Фэйлю пошёл гулять? Уже полдень. Почему он ещё не вернулся?
Как говорится, помянешь Цао Цао – вот он Цао Цао. Едва он договорил, снаружи послышались крики, а вслед за ними хлопанье одежды. Зычный мужской голос прокричал:
– Кто таков? Посмел бесчинствовать в резиденции хоу! Стой!
– Беда, этот голос... голос... – встревоженный Сяо Цзинжуй было вскочил, но тут же почувствовал, как его руку сжали. Обернувшись, он увидел, что это Мэй Чансу с озабоченным выражением лица ухватился за его предплечье.
– Доставь меня туда, быстро! – произнёс он низким голосом.
События развивались столь стремительно, что Цзинжуй не раздумывал. Он обхватил Мэй Чансу за талию, перераспределил ци и прыжками бросился во весь опор к месту происшествия.
Они пронеслись по западной дорожке и через круглый вход ворвались в главный двор, где сразу увидели мельтешащие тени людей, сошедшихся в жаркой драке в соседнем дворике. Не только умение Фэйлю было необычным, его меч был свиреп и коварен. Тех, на кого было обращено острие, пробирал озноб. Однако его противник отнюдь не потерял почву под ногами. Его ладони двигались проворно и свободно, а внутренняя сила была подобна палящему солнцу, чей свет изобличал неуловимое искусство скрытности Фэйлю, и даже предпринятые юнцом яростные атаки не помогли ему вырваться за пределы досягаемости чужих рук.
Сяо Цзинжуй ещё не опомнился, когда услышал, как Мэй Чансу отозвал Фэйлю. Тогда он и сам закричал:
– Командующий Мэн, пожалуйста, остановитесь!
Фэйлю всегда безропотно повиновался приказам Мэй Чансу. Он усмирил мощь меча и отступил. Противник не стал его преследовать, опустил руки и, хотя оставался наготове, прекратил наступление.
– Цзинжуй, что происходит? – лишь после этого властного вопроса Сяо Цзинжуй обнаружил присутствие отца. Заложив руки за спину, тот стоял в юго-восточном углу дворика. По всей видимости, чтобы преградить Фэйлю путь вглубь дома.
– Прошу ваше сиятельство простить меня, – Мэй Чансу выступил вперёд и склонился в поклоне. – Это телохранитель вашего покорного слуги. Он всегда был бестолковым. Бродит, где вздумается, невзирая на приличия. Моя вина – я был небрежен в воспитании. Ежели ваше сиятельство пожелает возложить наказание, я с готовностью его приму.
Сяо Цзинжуй спешно приблизился, чтобы объясниться.
– Вышло недоразумение. Фэйлю нравится передвигаться по высоте, но если его не задевать, он ни за что не причинит никому вреда...
Подняв руку, Се Юй прервал сына и хмуро обратился к Мэй Чансу:
– Господин Су – наш гость. Наш дом не может пренебречь учтивостью. Однако, боюсь, привычки вашего подчинённого нужно изменить. Иначе в будущем будет трудно избежать недоразумений, подобных сегодняшнему.
– Ваше сиятельство правы. Ваш покорный слуга непременно будет держать его в строгости.
Се Юй хмыкнул и повернулся к человеку, с которым дрался Фэйлю. Неожиданно он поклонился, сложив руки у груди, и извинился.
– Командующий Мэн пришёл в гости. Мне крайне неловко, что мы побеспокоили вас, и вам пришлось вмешаться.
На вид командующему Мэну было около сорока лет. Он был высок и крепко сложен, с мужественными чертами лица. Его взгляд был живой, но сдержанный. Видя, что хоу Нин подошёл извиниться, он тут же беспечно отмахнулся.
– Я лишь приметил необычные движения мальца. Он дерзко лазил по стенам и прыгал по крышам вашей резиденции, а охрана, на удивление, ничего не заметила. Я вступился за ваше сиятельство, приняв его за злодея, замыслившего дурное. Раз возникло недопонимание, давайте будем считать, что мы оттачивали навыки, – пока говорил, он с любопытством поглядывал на Мэй Чансу. – Позвольте спросить. Этот господин?..
– Ваш покорный слуга – Су Чжэ. Я познакомился с молодым господином Сяо в цзянху и мы подружились. Я воспользовался его радушием и приехал ненадолго пожить в столицe.
– Су Чжэ? – повторил Мэн Чжи. Он посмотрел на Фэйлю, потом снова на непримечательного молодого человека, которого видел впервые. – С таким телохранителем господин и сам наверняка незаурядный человек, – улыбнувшись, добавил мужчина.
– Куда уж там, – откровенно смеясь, сказал Мэй Чансу. – Я лишь по счастливой случайности помог Фэй Лю, когда он попал в беду. Он остался со мной из благодарности. Я не отличаюсь ни добродетелью, ни способностями, чтобы указывать такому мастеру.
– Да? – по выражению лица командующего Мэна было не понять, поверил он или нет, однако расспросы оставил. Се Юй бросил на Сяо Цзинжуя пронзительный взгляд, но ничего не сказал, а лишь подошёл к командующему Мэну и пригласил его на чай в главный зал. Они ушли вместе бок о бок.
Когда они удалились, Сяо Цзинжуй притопнул и ударил себя по лбу.
– Плохо дело! Батюшка что-то заподозрил. Вечером он обязательно станет расспрашивать меня о тебе. Что же делать?
В противоположность ему Мэй Чансу выглядел совершенно беззаботно.
– Просто скажи, что я друг, с которым ты познакомился в цзянху, а больше ты ничего не знаешь.
– Как будто это так просто! – сморщился Сяо Цзинжуй. – Ты знаешь, кто такой командующий Мэн?
Взгляд Мэй Чансу стал пристальным, он вздохнул.
– Сколько в столице может быть командующих по фамилии Мэн с таким бесподобным боевым мастерством, принимаемых в резиденции хоу Нина с таким почётом? Конечно, он военачальник первого ранга, в чьём ведении девять врат столицы и пятидесятитысячная императорская гвардия. Главнокомандующий Мэн, Мэн Чжи.
– Ну а кроме того?
– В списке цзянху он уступает лишь Сюань Бу из Великой Юй. Считается, что в Великой Лян он лучший мастер боевых искусств нашего времени.
– Верно. Сам подумай. Твой телохранитель сражался с первым мастером Великой Лян...
– Мэн Чжи бился не в полную силу...
– Да, конечно, не в полную. Но всё равно, он всё-таки первый мастер Великой Лян. Удивительно уже то, что Фэйлю выстоял под его ударами. Батюшка ни за что не поверит, что ты безвестный гость из цзянху. Да даже если я буду держать рот на замке, он позовёт Се Би и всё у него выспросит!
– И то верно, – Мэй Чансу склонил голову и надолго задумался. – Ладно. Если твой отец будет настаивать, просто скажи правду. Он лишь волнуется, что ты привёл в дом малознакомого человека. Его расспросы объяснимы. Я не государственный преступник и скрывал своё положение только во избежание затруднений. Я не могу заставлять тебя лгать отцу, чтобы прикрыть меня.
Сяо Цзинжуй чувствовал себя виноватым и пристыженно сказал:
– Брат Су, прости. Мой отец осмотрителен и не разговорчив. Если он узнает твоё истинное положение, просто примет его к сведению и никому не расскажет.
– Где же тут твоя вина? Это я слишком распустился. Фэйлю натворил дел по моему недомыслию... – едва Мэй Чансу договорил, он увидел, как Фэйлю повесил голову со смущённым видом. Он тут же утешительно погладил его по голове и ласково сказал: – Нет, Фэйлю не виноват. Дядя тебя остановил, поэтому ты полез в драку?
Фэйлю кивнул.
– Наш Фэйлю нисколечко не виноват. Это всё тот нехороший дядя!
Сяо Цзинжуя опять холодный пот прошиб. Да кто воспитывает так детей?
– Однако впредь, когда наш Фэйлю захочет погулять, он должен выходить через главные ворота и через них же возвращаться. Не надо больше бегать по крышам и лазить через стены. Люди здесь трусливые, а глаза у них острые. Они испугаются, если заметят Фэйлю ненароком. Запомнил?
– Запомнил.
Сяо Цзинжуй не удержался от мысли, что с таким воспитанием Фэйлю не повзрослел бы, даже не повреди он голову.
После переполоха Мэй Чансу невозмутимо вернулся в Снежный павильон, прихватив с собой Фэйлю. Вольготно, как и прежде, он коротал время за шашками и цинем, в то время как Сяо Цзинжуй весь день не находил себе места от беспокойства.
Вечером Се Юй позвал Сяо Цзинжуя и Се Би в комнату для занятий и без околичностей прямо спросил:
– Кто всё-таки такой этот господин Су, которого вы пригласили?
Сяо Цзинжуй и Се Би беспомощно переглянулись. Он знали, раз отец спросил, значит наверняка что-то заподозрил и оставить его в неведении не получится. К тому же, как сыновья, разве могли они идти против воли отца?:
– Настоящее имя брата Су – Мэй Чансу, – помешкав, сказал начистоту Се Би. – Отец вероятно знает. Глава крупнейшего в Поднебесной братства, – союза Цзянцзо, – Мэй Чансу.
Се Юй опешил и спустя некоторое время сказал:
– Неудивительно, что у него столь выдающийся телохранитель. Оказывается, он первый в списке Ланъя, господин Мэй из Цзянцзо...
Первый в списке Ланъя, господин Мэй из Цзянцзо.
Пусть Се Юй был благородного происхождения и носил титул хоу, всё же и он испытывал некоторый трепет перед этим именем.
Проходит излучины реки Линь благоуханьем. Повсюду известны исхоженные героями пути. Пред господином Мэем Цзянцзо голову склонил. |
Это стихи прочитал Шу Чжунтянь – глава братства Вспыльчивого дракона, впервые встретив Мэй Чансу девять лет назад.
В то время, спасая свои жизни, клан Гунсунь бежал в Цзянцзо. Преследуя их, Шу Чжунтянь пересёк реку. Мэй Чансу, новый глава союза Цзянцзо, лично вышел встретить его на берег реки Линь. Оба безоружные и без охраны они провели два дня в переговорах на пике хребта Хэ. Покинув горы, Шу Чжунтянь вернулся на север. Клан Гунсунь был спасён, а имя союза Цзянцзо разнеслось по цзянху.
– Глава союза Цзянцзо всегда держался в тени, мало кто знает его в лицо. Как вы с ним познакомились? – выйдя из задумчивости, спросил Се Юй.
– Это старший брат... – промямлил Се Би. Тут его перебил Сяо Цзинжуй.
– Отец, прошлой зимой я проезжал Циньлин и остановился отдохнуть в чайной. По случаю брат Су сидел за соседним столом. Похоже, ему пришлась по душе сливовая ветвь в моей руке, и он не отрывал от неё глаз. Недолго думая, я подарил её ему. Так мы и познакомились. В дальнейшем он частенько заботился обо мне в моих странствиях по цзянху. Брат Су слаб здоровьем. Одинокий лекарь Сюнь Чжэнь, осмотрев его, велел покинуть Цзянцзо, не вмешиваться в дела братства и сосредоточиться на выздоровлении. Поэтому я воспользовался случаем пригласить его в Цзиньлин. Отец, вы же знаете, брат Су слишком известен. Он назвался Су Чжэ, чтобы его не беспокоили.
– Вот оно что, – кивнул Се Юй. – Хорошо. Господин Су – дорогой гость, окажите ему достойный приём.
Сяо Цзинжуй и Се Би поклонились в знак согласия и не спеша удалились.
Едва они вышли из отцовской комнаты для занятий, Се Би принялся допрашивать Сяо Цзинжуя. Узнав о схватке между Фэйлю и Мэн Чжи, он даже цокнул языком от удивления. Потом они оба отправились в Снежный павильон сообщить Мэй Чансу о том, что их отец знает правду. Глава союза Цзянцзо остался равнодушен к этому известию и лишь слабо улыбнулся.
На следующий день, рано утром, разряженный в пух и прах сын императорского шурина Янь Юйцзинь явился в резиденцию и возвестил:
– Брат Су, должно быть, уже отдохнул с дороги, поэтому сегодня мы идём развлекаться.
Он прихватил с собой Сяо Цзинжуя и Мэй Чансу, оставив дома негодующего Се Би, у которого дел было невпроворот. Они гуляли весь день.
Близилось избрание мужа для княжны Нихуан, и столица была переполнена молодыми дарованиями, стекавшимися со всех концов света. В кабаках и чайных не было отбоя от посетителей, яблоку негде было упасть. Время от времени, словно самочинный отбор, упреждающий само испытание, разыгрывались впечатляющие представления, где сверкали клинки и раздавались пинки, что приводило в восторг обожающего шумиху Янь Юйцзиня. С самого своего возвращения в столицу он носился по городу в поисках зрелищ. К тому дню, когда он вывел на прогулку Сяо Цзинжуя и Мэй Чансу, он уже мог со знанием дела довести до их сведения, в каком кабаке дерутся чаще всего и в какой чайной проходят самые отменные поединки.
Они весь день наблюдали потасовки, но так и не увидели ни одного мастера (конечно, мастера не опустились бы до участия в заварушках в такое время). Янь Юйцзинь всё ещё не падал духом, однако Сяо Цзинжую суматоха прискучила. В другое время он бы пересилил себя и присоединился бы к веселью друга, однако сегодня с ними был Мэй Чансу. Видя, что на лице брата Су проступила усталость, он незамедлительно отверг предложение Юйцзиня опять наведаться в кабачок «Приглашаю луну»3.
– Почему? В «Приглашаю луну» очень весело. Несколько дней назад я видел там драку. Один был с гасилом падающей звезды4, другой с парными мечами. Первый не рассчитал силу удара и гиря прилетела ему же по лбу, он тут же потерял сознание. Умора...
– Юйцзинь, брат Су устал, – тихо напомнил Сяо Цзинжуй.
– А? – Янь Юйцзинь невольно стукнул себя, увидев бледное лицо Мэй Чансу. – Вот я раззява. Брат Су болен и не может за нами угнаться. Давайте тогда здесь и отдохнём. Кормят тут недурственно, я закажу брату Су каких-нибудь местных блюд на пробу.
– Мы перекусывали два часа назад, куда ещё? – Мэй Чансу откинулся на спинку стула. Он выглядел усталым, но держался бодро. – Посидим немного и по домам. Мы вышли погулять, но не стоит впадать в крайности. Пусть лучше Цзинжуй вернётся домой и отужинает с родителями.
– И верно, Цзинжуй послушный ребёнок, – согласился Янь Юйцзинь. – Не то что я. Моему батюшке всё равно, когда я возвращаюсь домой.
Хотя он и говорил беспечно, Мэй Чансу услышал в сказанном намёк на одиночество и невольно пристально посмотрел на него. Сяо Цзинжуй слишком близко знал своего друга и не придал значения. Он подозвал слугу и приказал нанять опрятный паланкин. Когда он был подан, они распрощались. Янь Юйцзинь продолжил свои шатания, а Сяо Цзинжуй вместе с Мэй Чансу отправились в резиденцию хоу Нина.
Только паланкин опустился у бокового входа, как заметивший их слуга, развернувшись, вошёл доложить об их прибытии. Се Би тотчас поспешил им навстречу. Едва завидев их, он громко сказал:
– Почему вы вернулись только сейчас? Вас хотят видеть, они уже заждались!
К вящему раздражению Се Би Сяо Цзинжуй первым делом спросил:
– Кто хочет нас видеть?
Мэй Чансу замедлил шаг. В его облике засквозила нерешительность, однако лишь на миг. К нему тут же вернулось спокойствие.
Се Би сверху до низу осмотрел их одежду и зачастил:
– Вполне годится, переодеваться не нужно. Быстрее, идите за мной. Вас хотят видеть государыня, матушка и княжна Нихуан.
Сяо Цзинжуй встал как вкопанный. Три женщины, названные Се Би, были самыми почитаемыми, самыми могущественными в Великой Лян. О государыне и говорить не приходится. Хозяйка шести дворцов, мать народа. Старшая принцесса Лиян – младшая сестра Сына Неба, жена хоу Нина. Княжна Нихуан, хотя и занимала не столь высокое положение, держала в руках власть над стотысячной конницей с южных границ. Попасть на приём даже к одной из них было непросто, не говоря уже о том, чтобы застать их вместе за ожиданием. Никто прежде не удостаивался такого обращения.
– Ты что застыл? – Се Би подтолкнул брата. – Не хочешь идти и ладно, главным образом они желают видеть брата Су.
– Поговори ещё, – Сяо Цзинжуй безрадостно уставился на Се Би. – Ты ведь проговорился о поединке между Фэйлю и командующим Мэном и тем самым возбудил их любопытство? Забыл, что брат Су приехал поправить здоровье, а не развлекать гостей? Если пойдёт молва, разве же он сможет наслаждаться покоем?
Упрёк заставил Се Би почувствовать укол вины, он пристыжено извинился.
– Я действительно был неосторожен. Помогал матушке принимать гостей и сболтнул лишнего. Брат Су, прости великодушно.
– Не стоит, – холодно сказал Мэй Чансу. – Я должен быть признателен второму молодому господину Се за то, что он побеспокоился представить меня знати. Может статься, во время приёма государыня щедро одарит меня от лица его высочества князя Юя.
Эти слова напугали Се Би. На губах Мэй Чансу была улыбка, однако глаз она не затронула. Он сразу понял, что обладавший недюжинным умом глава союза Цзянцзо раскусил его уловку. По неволе он смутился и принялся лихорадочно придумывать объяснение.
В виду своеобразного положения Сяо Цзинжуя можно было частично причислить к людям цзянху. До совершеннолетия он лишь по полгода в году проводил в столице, а после постоянно путешествовал и никогда не касался государственных дел. Но даже так он всё же был сыном хоу и имел представление о положении при дворе. Слова Мэй Чансу вкупе с выражением лица Се Би быстро подсказали ему причину. Он вскипел. Сяо Цзинжуй загородил собой Мэй Чансу и громко обратился к брату:
– Скажешь сударыне и матушке, что брат Су занемог и не может представиться им.
– Старший брат, ты что делаешь? – Се Би разгорячённо толкнул его. – Не доставляй неприятностей. Гости, которые ждут в зале, не обычные люди. Тебе ли решать, встречаться с ними или нет?
Сяо Цзинжуй скрипнул зубами. Левой рукой он схватил Се Би за плечо и насильно пригвоздил к месту, при этом, глядя ему в глаза, веско сказал:
– Думаю, матери и княжне Нихуан просто любопытно. На деле брата Су хочет видеть государыня, верно? Повторяю. Я прошу тебя довести до сударыни, что брат Су болен и не хотел бы утратить приличия в высочайшем присутствии. Просим её войти в положение.
Се Би попытался вырваться из хватки Цзинжуя, но безуспешно. Пристыженный и раздражённый он покраснел. Хотя обычно он обращался к Сяо Цзинжую «старший брат» и они воистину питали глубокую и искреннюю братскую привязанность друг к другу, в душе он не видел в нём старшего и относился без подобающего почтения. Мягкий и покладистый Цзинжуй с детства уступал братьям и сёстрам, не корчил из себя старшего, спускал все мелкие обиды и никогда и слова поперёк не говорил Се Би, занимавшему положение наследника. Его внезапное упрямство застало Се Би врасплох, было непривычно ему.
– Оставь, Цзинжуй. Я... – Мэй Чансу вышел вперёд, его голос звучал безысходно.
– Нет! Это никуда не годиться! – тут же возразил Сяо Цзинжуй, даже не обернувшись.
– Старший брат!
– Мне всё равно, на что ты рассчитывал, когда мы приглашали брата Су в Цзиньлин. Знаю лишь, что я пригласил его восстановить силы. Сумятица внешнего мира его не касается, – взгляд Сяо Цзинжуя был непреклонен. – Князь Юй или наследник престола5, какие ты изберёшь убеждения и к кому склонишься – дело твоё. Отец тебе не указывает и я тем более не стану. Однако брат Су человек посторонний. Даже если он держит в руках крупнейшее браство в Поднебесной и обладает ценным дарованием, ты не можешь, не спрося его мнения, неискренне приглашать его и, прибегая к уловкам, вовлекать в распри. Будь брат Су всего лишь незнакомцем, и тогда твой поступок идёт вразрез с порядочностью. Мы же вместе путешествовали и уж верно не совсем чужие друг другу?
Никогда Се Би не слышал от Сяо Цзинжуя столь резких слов. К тому же, это он сам поступил не по совести. Его рвение поутихло, он промямлил в своё оправдание:
– Всего лишь встретиться с государыней. Никаких решений принимать не нужно...
– Только встретиться? – Сяо Цзинжуй холодно улыбнулся. – Если бы не обширные знания и дарование брата Су, а также звание главы союза Цзянцзо, зачем государыне ни с того ни с сего встречаться с ним? Более того, если во время приёма сударыня обласкает его и попытается привлечь от лица князя Юя, как прикажешь брату Су ответить на это? Если сударыня предложит необычайно высокую награду, принять её или не принять? Без согласия брата Су ты ставишь его в трудное положение. Разве так поступают с друзьями?
От такой отповеди Се Би утратил выдержку. На его лице был написан стыд, на лбу вздулись вены. Видя такое его выражение, Сяо Цзинжуй слегка смягчился и уже медленнее сказал:
– Второй брат, ты взял на себя все хлопоты по хозяйству. Помощи тебе от меня немного, тут я виноват перед тобой. Знаю, ты заботишься о благе семьи Се. Но, как бы там ни было, мы не можем так обходиться с друзьями. Если бы Юйцзинь узнал о сегодняшнем, он бы тоже тебя осудил. Я провожу брата Су в Снежный павильон. Что до государыни, уверен, ты достаточно находчив и сообразителен, чтобы замять дело.
Закончив, он развернулся и, не оглядываясь, ушёл, потянув за собой Мэй Чансу. Се Би застыл на месте как вкопанный. Немного погодя он вздохнул, но не решился последовать за ними.
В Снежном павильоне Мэй Чансу уселся на скамью под полюбившимся деревом. Сяо Цзинжуй сам налил ему чай и, пододвинув стул, сел подле него.
– Прости... – тихо сказал он после долгого молчания.
Взгляд Мэй Чансу упал на лицо Сяо Цзинжуя. Этот наделённый двойным положением юноша вернулся к своему обычному любезному обращению. В кротком выражение лица и чистом взгляде не осталось ни следа недавних горячности и решимости. Всё же при взгляде на него Мэй Чансу испытал необъяснимое потрясение. Он полагал, что Цзинжуй простой и сердечный ребёнок, и не подозревал, что у него такие твёрдые убеждения в отношении дружбы и нравственности.
Хотя встреча с императрицей была навязана ему против воли, это отнюдь не значило, что у него не было ответных мер. Однако он был несколько тронут, когда Сяо Цзинжуй заслонил и яростно защищал его. Если бы все люди Поднебесной походили на него, возможно, мир стал бы гораздо лучше. К сожалению, для большинства людей сие недостижимо, включая его самого...
– Надеюсь, брат Су не станет порицать Се Би. У него не было дурных намерений. Просто он всегда поддерживал князя Юя и восхищался твоим талантом, – Сяо Цзинжуй чувствовал беспокойство, будучи не в состоянии уловить настроение Мэй Чансу по выражению его лица.
– Ты приехал в Цзиньлин, дабы устраниться от раздоров цзянху, и вот теперь оказался в затруднительном положении.
Мэй Чансу слабо улыбнулся, потрепал Цзинжуя по колену и негромко сказал:
– Я не стану его осуждать. На любой поступок у каждого есть свои причины. То же касается и Се Би. Просто люди слишком много думают о себе, что порождает множество огорчений. Когда бы цзянху отличался в этом от двора? В Северной Янь и Великой Юй грызутся из-за наследования, разве наша Великая Лян исключение?
– До поездки в Цзиньлин ты говорил о необходимости скрыть своё положение, – Сяо Цзинжуй уныло повесил голову. – Я дал тебе обещание, но не сдержал его...
– Где же тут твоя вина? Ведь если обратиться к первопричине, это я забыл предупредить Фэйлю быть осторожнее...
Сяо Цзинжуй покачал головой и строго сказал:
– Брат Су, не нужно щадить мои чувства и закрывать глаза на правду. Сегодняшнее происшествие ясно показало: не встреться Фэйлю с командующим Мэном на узкой дорожке, Се Би всё равно рассказал бы о тебе князю Юю.
– Может, нам сбежать этой же ночью из столицы? – пошутил Мэй Чансу, дабы снять напряжённость.
– Брат Су! – то ли плача, то ли смеясь, воскликнул Сяо Цзинжуй.
– Ладно, не беспокойся, – улыбаясь, Мэй Чансу откинулся на спинку скамьи. – Смиренно примем произошедшее. Для телеги у подножия горы дорога всегда найдётся. Ныне они из кожи вон лезут, собирая вокруг себя одарённых людей. Раз уж я так некстати им приглянулся, то своим побегом обратно в Цзянцзо лишь притащу за собой неприятности. Очевидно, что в союзе меня не встретят с распростёртыми объятиями. Лучше уж остаться в столице и понаблюдать за суматохой. Когда они присмотрятся, то обнаружат, что я всего лишь бесполезный учёный, и погнушаются мной, вздумай я искать их внимания.
Сяо Цзинжуй прекрасно понимал, что всё не так просто, но шутка возымела действие. Он рассмеялся, и его тоска рассеялась без следа.
На сей раз отказ от встречи не вызвал бурю, государыня и княжна Нихуан мирно отъехали. Похоже, ухищрения Се Би и впрямь были незаурядны. Вечерняя трапеза тоже прошла спокойно. Хоу Нин и принцесса Лиян не касались в разговоре гостя из Снежного павильона. Се Би сидел притихший. Съев лишь полчашки риса, он вернулся к себе. Позже, Сяо Цзинжуй наведался к нему. Се Би не разозлился на брата, лишь попросил передать брату Су его извинения, после чего, сославшись на недомогание, отправился спать пораньше.
На следующий день Янь Юйцзинь опять пришёл звать всех гулять. К своему удивлению он обнаружил, что все они были не в духе, и немедля заподозрил, что вновь пропустил какое-то веселье. Тотчас он схватил Сяо Цзинжуя для допроса, однако сколько он его не терзал, так ничего и не выпытал. К счастью, он вспомнил, что завтра начинается состязание за звание мужа княжны Нихуан, и ему необходимо накопить сил и собраться с духом, дабы ринуться к цели внести прелестную деву в свой дом. На этом он прекратил изводить друга и подавленно вернулся в резиденцию отдохнуть.
1. 小显岭嵘 - здесь 小 можно было бы перевести и как «ребёнок», и как «малое», нечто незначительное. Т.е. смысл заголовка можно понимать как буквально: Фэйлю демонстрирует свои способности, так и в переносном смысле: маленький недосмотр приводит к тому, что личность Мэй Чансу раскрыта.
2. 驸马. 驸马都尉 фума дувэй, общеначальствующие приставы сопровождения. «<…> должны были править пристяжными лошадьми в упряжке императора <…>. Относительно более ранних эпох «Словарь наименований учреждений и должностей» сообщает, что эта должность впервые была введена ханьским У-ди, занимавший эту должность чиновник отвечал за лошадей, запряженных в колесницы сопровождения императорского экипажа <…>, так что являлся одним из наиболее приближенных сановников свиты, а впоследствии возникла практика, согласно которой эту должность получали мужья всеобщих повелительниц». (Вячеслав Рыбаков. Танская бюрократия)
3. Из стихотворения Ли Бо «Под луной одиноко пью». По ссылке можно познакомиться с переводами на русский язык.
4. Лю син чуй.
5. «Все братья и сыновья императора, кроме наследника престола, с момента назначения на эту исключительную роль называвшегося Великим сыном (тайцзы 太子), наделялись уделами типа го 國, так называемыми княжествами, и титуловались циньван 親王, т. е. ванами крови.
Сын циньвана, назначенный главным, т. е. тот, кому предстояло унаследовать удел, титуловался наследным ваном — сыван 嗣王.
Все сыновья наследника престола титуловались областными ванами — цзюньван 郡王». (Вячеслав Рыбаков. Танская бюрократия)
Титул князя мог быть пожалован и не родственнику императора.
Комментариев нет:
Отправить комментарий