Глава шестая
Позаимствовать стражу
– Воитель Чжу, – промолвил Мэй Чансу. – Ваш покорный слуга восхищён присущими вам верностью и отвагой. Но у союза Цзянцзо есть правило: никогда не вторгаться за пределы четырнадцати округов Цзянцзо. Именно поэтому многие годы друзья из цзянху относились к нам с уважением и не беспокоили. Если вы остановитесь у нас на отдых, сколько бы времени ни прошло, союз Цзянцзо обеспечит вашу безопасность. Если же вы намерены попасть в столицу, прошу простить, мы бы и рады, но бессильны помочь, – пока говорил, краем глаза он смотрел на Се Би.
Чжу Минхай знал, что всё сказанное им – правда. Он почтительно поднял сложенные руки к груди и произнёс:
– Уважаемый союз уже удостоил нас великой милости, спася наши жизни. У нас нет причин требовать от достойного союза преступить правила ради ничтожных. Однако папаша и мамаша Ху потеряли сына и, к тому же, возложили на себя бремя надежд пострадавших земляков. Они не захотят прятаться здесь до самой смерти. Я уже пообещал сопровождать их и сдержу своё слово. Боюсь, мы вынуждены отказаться от вашего участия.
Се Би был невольно тронут его благородством и попытался убедить:
– Вы даже не доберётесь до столицы, а если всё же доберётесь и подадите жалобу, вам не сокрушить высокопоставленного и именитого гуна Цина.
– Мы люди маленькие. Неужели ради одоления почтенного гуна челобитную несём? Просим лишь, чтобы нас рассудили по закону: вернули приютивший нас клочок земли, не зорили нас боле и дозволили деревенским иметь горстку риса на пропитание, – ответил папаша Ху, утирая слёзы.
Слёзы стариков разжалобили Се Би, и он повернулся к Мэй Чансу с явным намерением просить его принять решение.
Мэй Чансу гораздо глубже понимал жизнь простого народа, чем Се Би, который жил за закрытыми дверями поместья хоу. Он спокойно встретил обращённый к нему взгляд и прямо сказал:
– Положение не безвыходное. Прямо за рекой столица округа Фучжоу. Обратитесь в управу и, не оглашая причины, от имени молодых господ Се и Янь просите начальника округа дать вам в сопровождение несколько десятков стражников. Сие ведь несложно?
– Нескольких десятков хватит?
– Ты из знатной семьи и для тебя начальник округа – мелкий служащий, а десяток стражников – сила незначительная, вот только кто из главарей цзянху потягается с властями? – Мэй Чансу усмехнулся. – Хоть и малы числом, а всё же правительственные войска. Двору ненавистны воители, что, подняв оружие, преступают запреты. Нападение на стражников поднимет большой переполох. Все убийцы из цзянху. Они знают, что если нарушат закон, навлекут беду на всё сообщество и ни последователи светлых, ни тёмных учений их не пощадят. Награда за убийство того не стоит.
Се Би нашёл его совет разумным. Подать прошение на предоставление охраны не составит сложности. Да и нрав Юйцзиня не позволит ему остаться в стороне, когда он узнает об этом деле. Придётся вмешаться. Однако если он приложит руку к делу, а впоследствии будет предпринято разбирательство, пострадает дружба семейств Се и Бай.
Пока они обсуждали свои действия, снаружи раздался топот копыт. Мэй Чансу, обладавший самым острым слухом, уже различил пару несущихся лошадей и с невольной улыбкой отбросил полог.
Прибывшими, конечно, оказались Сяо Цзинжуй и Янь Юйцзинь, которые, прождав на берегу, так никого и не дождались. Когда всадники поравнялись с повозкой, Сяо Цзинжуй первым делом удостоверился, что с другом и братом ничего не случилось. Янь Юйцзинь принялся сетовать во весь голос:
– Что вы копаетесь? Мы так долго торчали на ветру, что скоро стали бы вяленой человечиной. Ни души не видели!
Цзинжуй успокоился, после внимательного осмотра убедившись, что Чансу и Се Би целы и невредимы. Он перевёл взгляд на троих людей, опиравшихся на перегородку. Янь Юйцзинь тоже их заметил и полюбопытствовал:
– Кто они? Здесь что-то произошло?
Видя, что Мэй Чансу устал, Се Би взялся поведать перипетии дела, а заодно и предложенный Мэй Чансу способ его решения. Янь Юйцзинь, как и предполагалось, возмутился такой несправедливости и, ударив себя в грудь, сказал:
– Ничего. Положитесь на меня. Если фучжоусский начальник откажется послать стражу, он у меня попляшет.
После своей дерзновенной речи он, помолчав, обратился к Се Би:
– А ты не мучайся. Имени Яней достаточно, чтобы позаимствовать стражников. Тебе ничего не нужно говорить. Мой батюшка и гун Цин всегда были не в ладах. Мы можем позволить себе оскорбить его. Нечего вам за зря встревать.
После этих слов Мэй Чансу взволнованно подумал, что Юйцзинь открылся ему с новой стороны. Называемый бесхитростным, тот с первого взгляда прочёл затаённые мысли Се Би и, к тому же, не побоялся взять на себя ответственность. Не следует принимать его за безыскусного дворянского сына.
Поскольку обсуждение подошло к концу и никто не хотел задерживаться, Мэй Чансу уступил повозку раненным. К счастью, до реки было рукой подать. Они придерживали ход лошадей, и поездка оказалась не особо изнурительной.
Фэньцзян – крупная река с оживлённым движением. На причалах не было недостатка в судах, стоящих на приколе. Цзинжуй отлучился ненадолго и уже нанял крепкую лодку. Отослав возницу, они погрузились вместе с лошадьми и отплыли. Ветер и течение сопутствовали им, и они благополучно достигли фучжоусской переправы.
Высадившись на берег, первым делом они, разумеется, отправились в присутствие окружной управы вручить именную карточку. Имя Яней повергало в трепет. Вскоре начальник округа в полном чиновничьем облачении вышел приветствовать гостей. Он радушно приглашал их в залу испить чай и отведать сластей, попутно наказывая прислуге готовить пир.
– Не усердствуйте чрезмерно, – Янь Юйцзинь обмахивался бумажным веером, в полном соответствии с образом молодого дворянина. – Как зовут почтенного?
– Фамилия скромного чиновника Фэй, а зовут Фэй Синь.
– О, – веер замер, прежде чем возобновить движение. – Хорошо, хорошо. Сановник Фэй, должно быть, уже давно служит в Фучжоу? В городе порядок, торговля процветает. Ваши достижения весьма недурны.
Фэй Синь отёр испарину со лба. Ему не хотелось поставить сына императорского шурина в неловкое положение, однако лгать он тоже не мог:
– Молодой господин, я не заслуживаю вашей похвалы. По милости государя меня перевели сюда пять дней назад.
– О, – веер снова замер. – Милость государя беспредельна. Округ Фучжоу всегда был изобилен, а народ смирен. Ваше почётное назначение сюда есть награда от вышестоящих.
– Не смею вас обманывать, – лоб Фэй Синя вспотел ещё больше. – Изначально я занимал третий сопровождающий ранг, но из-за двух случаев сыновней непочтительности меня отослали окружным начальником в Фучжоу.
Янь Юйцзинь захлопнул веер и уставился на Фэй Синя:
– Вы нарочно мне противоречите?
– Как можно? – Фэй Синь поспешно согнулся в поклоне. – Однако не могу же я вам лгать.
Троица, наблюдавшая за происходящим, уже согнулась пополам от смеха. Мэй Чансу нечаянно поперхнулся и закашлялся. Сяо Цзинжуй стучал ему по спине, обращаясь к Юйцзиню:
– Хватит болтать, поскорее разъясни сановнику Фэю свою просьбу.
– Я хотел для начала побеседовать и немного притереться, – оправдался Юйцзинь и снова повернулся к Фэй Синю. – Сановник Фэй, по правде, мы навестили вас, чтобы заручиться вашей помощью в одном хлопотном деле.
– Какие у молодого господина будут распоряжения? Говорите, не стесняйтесь – быстро проговорил Фэй Синь.
– Фучжоу город большой, в нём расположено не меньше тысячи воинов. Я хотел просить вас отрядить восемьдесят стражников, чтобы сопроводить троих моих друзей в столицу. Вы окажете мне любезность?
Фэй Синь изначально полагал, что этот молодой господин навлечёт на него неприятности. Так что, услышав о стражниках, с облегчение вздохнул и с заискивающей улыбкой сказал:
– Никаких вопросов. Я тотчас прикажу командиру1 У отобрать лучших воинов в ваше распоряжение.
Юйцзинь покивал.
– На самом деле, мы все возвращаемся в Цзиньлин, однако мой друг нездоров и дорога занимает много времени, а мне нужно передать срочное письмо для отца. Поэтому я отправляю их вперёд. Я не только обременю ваших подчинённых, им ещё придётся поспешить. Чем раньше они прибудут в столицу, тем лучше. Разумеется, семья Янь щедро наградит их за труды.
– Об этом и говорить не стоит. Экзаменатор скромного чиновника был учеником вашего многоуважаемого деда, великого наставника Яня2. Для меня честь послужить вам. Когда ваши друзья намерены отправиться в путь?
– Уже поздно, так что завтра спозаранку.
– Ясно. Прошу вас обождать немного, я тотчас пойду распоряжусь.
– Простите за беспокойство.
На этом Фэй Синь откланялся и быстро покинул гостевую залу. Сяо Цзинжуй посмотрел на усталые лица папаши и мамаши Ху, притулившихся в уголке, да и Чжу Минхай нуждался в отдыхе, поэтому подозвал служку и наказал ей нарядить им стол и умывание, чтобы они пораньше отправились на покой.
Вероятно, слугам, ожидающим распоряжений снаружи, было велено не жалеть усилий. Они ретиво принялись за исполнение просьбы Сяо Цзинжуя. Чжу Минхай поблагодарил его и вместе с папашей и мамашей Ху последовал за служкой. Янь Юйцзинь увидел, что в зале не осталось посторонних, и протяжно вздохнул:
– Можно считать, затруднение решено. Хотя путь в Цзиньлин открыт, подача прошения встретит препятствия. Больше мы ничем не можем помочь. Пожелаем им удачи.
Мэй Чансу, который сидел в кресле, подперев рукой щёку, безразлично сказал:
– Боюсь, попасть в Цзиньлин будет не так-то просто.
– Ты ведь сам предложил это решение. Не ты ли говорил, что люди цзянху не посмеют бросить вызов правительственным войскам? – не поверив своим ушам, недоумённо спросил Янь Юйцзинь.
– Я имел в виду, что несколько десятков стражников легко решат вопрос убийц из цзянху, – Мэй Чансу устремил потускневший взгляд за пределы залы. – Однако нельзя сказать, что им будет под силу преодолеть любые препятствия. Подумай. Люди цзянху страшатся правительственных войск, а чего боятся войска?
– Боятся.... Боятся...
– Вышестоящих, – прямо ответил Мэй Чансу. – Восьмидесяти фучжоусских стражников хватит, чтобы подавить убийц. Однако они окажутся бессильны, если к ним для поимки беглецов явится с отрядом соучаствующий военачальник3, отправленный на поиски в городах.
– А? Почему ты раньше не сказал? – резко сказал Юйцзинь. – Если охрана бессильна, значит, все наши старания были напрасны?
Мэй Чансу искоса бросил на Се Би взгляд, от которого последний бессознательно попытался уйти. Сяо Цзинжуй, который уже более-менее всё понял, со вздохом пояснил:
– Юйцзинь, мы своими глазами видели, что их преследуют убийцы. Чтобы защититься от них, взять стражу было необходимо. Почему же напрасно? К тому же, брат Су умолчал о том, что хотел дать второму брату немного времени подумать.
– О чём Се Би думать? – едва вопрос слетел с губ Юйцзиня, как за ним последовал ответный возглас «А!».
Вероятней всего, Се Би вмешался, потому что папаша и мамаша Ху хотели жаловаться на родственников гуна Цина, а не на самого Бай Е. Лучше всего, если стражники отпугнут людей цзянху и пожилая пара благополучно прибудет в столицу. Однако если вопреки ожиданиям некто задействует воинскую силу, рангом превосходящую солдат окружной управы, чтобы покончить с жалобщиками, что очевидно выходит за рамки возможностей родственников гуна, станет ясно: сам Бай Е не только знал о творимых ими беззакониях, но и выгораживает их.
Хотя в семействе хоу Нина Сяо Цзинжуй был старше на год, в связи с обстоятельствами своего рождения он давно изъявил желание отказаться от права наследования титула и уступить его Се Би. К тому же, повзрослев, Се Би оказался более сведущ в государственном управлении и искуснее в ведении внесемейных дел, чем Цзинжуй. За последние два года хоу Нин, Се Юй, переложил большую часть забот на его плечи и на многих важных событиях позволял Се Би присутствовать от его имени. В глазах посторонних Се Би уже был способен непосредственно представлять Се Юя. Поэтому положение Се Би и обстоятельства, которые ему приходилось учитывать, были гораздо сложнее, чем у ни к чему не причастных Сяо Цзинжуя и Янь Юйцзиня.
Чтобы преждевременно не давить на Се Би, Мэй Чансу не стал упоминать о возможной осведомлённости гуна Цина, а только предложил взять стражу для охраны. Своим внимательным и цепким умом Се Би вскорости и без подсказки Мэй Чансу догадался бы о заступничестве гуна Цина. Так что всё время до прибытия в Фучжоу он мог посвятить всесторонним размышлениям, не подвергаясь влиянию чужих мнений.
Мэй Чансу считал, что лишь приняв взвешенное решение, Се Би впоследствии не пожалеет о нём. Ведь среди людей, сидевших в приёмном зале фучжоусской управы, лишь Мэй Чансу мог точно предсказать ту нечаянную бурю, что поднимется, когда заурядная крестьянская пара попадёт за стены Цзиньлина. Возможно, что сторона, которую займёт семья Се в распре, и её грядущий итог зависят от нынешних рассуждений Се Би.
После затянувшегося молчания Се Би опустил голову и с трудом произнёс:
– Отец по натуре осмотрителен и, к тому же, дружен с гуном Цином. Нет ничего страшного в наказании его родственников, но если острие устремится на самого гуна Цина, боюсь, это пойдёт в разрез с волей отца. В настоящее время дело уже достигло моего предела. Прошу прощения, я вас покину. Дальнейшее обсуждение меня не касается.
Мэй Чансу почувствовал лёгкое разочарование, которое, однако, не отразилось на его лице. Он равнодушно сказал:
– Нельзя осуждать заботу о старинной дружбе. Как мудрый человек второй молодой господин Се заботиться прежде всего о себе. Если вы хотите уйти, у нас нет причин вас задерживать. Поступайте, как знаете.
Поколебавшись, Се Би ушёл не сразу. Он многозначительно посмотрел на Цзинжуя и хотя ничего не сказал, в его глазах ясно читалась надежда на то, что брат тоже не станет вмешиваться. Украдкой Мэй Чансу бросил взгляд на того же человека.
Цзинжуй овладел собой и поднял глаза на Се Би:
– Брат, я тебя понимаю. Однако я известен своими странствиями. Мне необязательно, подобно тебе, быть осмотрительным в поступках. Сейчас, когда нам известно об опасности, возможно подстерегающей папашу и мамашу Ху, как можно притвориться незнающим и закрыть на неё глаза? Ты можешь уйти со спокойной душой, а я останусь обсудить ответные меры.
– Да что тут ещё обсуждать? – Се Би топнул ногой. – Если хотите удержать прочих чиновников от вмешательства, нет способа лучше, чем вам двоим сопровождать стариков. Подумай. Хорошо, если с вами ничего не случится в пути. Значит, гун Цин и впрямь непричастен. Ему останется лишь досадовать на лиходейство своих родственников, он не станет держать на вас двоих зла. Но если гун Цин всё-таки замешан и пошлёт войска уполномоченного командующего учинить расправу, а вы остановите их, открыв своё положение, то сами станете свидетелями. Когда папаша и мамаша Ху подадут жалобу, Ведомство наказаний непременно обратится к вам за подтверждением. Неужели тогда вы лично дадите показания против гуна Цина?
– Если гун Цин вершит беззакония, то конечно.
– Не глупи! Что за человек гун Цин? Он из военной среды и всегда мстит за обиды. Даже если обвинения папаши и мамаши Ху окажутся состоятельными, они ещё не обязательно станут гибельными для него. Потом, когда он станет на ноги, кого он пощадит? Неужели не боишься, что твоё безрассудство затронет отца и мать?
Сяо Цзинжуй мотнул головой.
– Хотя отец и осторожен, он не утратил честности. Кто прав, кто виноват – ясно как день. Разве отец станет порицать меня, чтобы избежать беды? Вдумчивость и проницательность – твои достоинства, однако если всё время осторожничать, это приведёт к пристрастности.
– Ладно. Не ссорьтесь, – Янь Юйцзинь встрял между ними, помахивая веером. – Се Би всегда был таким, я не удивлён. Как говорят, чем меньше забот, тем лучше. Я и один могу сопроводить папашу и мамашу Ху. Цзинжую лучше не ввязываться. Кто в столице не знает, что я не привык пользоваться головой? Мне не впервой поднимать переполох. Тем паче батюшка меня обожает. Даже если гун Цин надумает отомстить, ему придётся постараться. Не беспокойтесь, положитесь на меня.
– Куда это годится? Как можно отпустить тебя одного...
Сяо Цзинжуй хотел продолжить, но был прерван Юйцзинем:
– Если честно, я с самого начала собирался проводить их. Ввиду слабого здоровья брата Су путешествовать быстрее мы не можем, так что придётся разделиться. А моё желание повеселиться с вами не стоит упоминания. Похоже, я должен на время вас покинуть.
– Юйцзинь...
– Хватит тебе брюзжать. Брат Су – твой гость, ты обязан сопутствовать ему. Неужели ты собрался бросить его, чтобы самому сломя голову мчаться в столицу? Что это за гостеприимство?
Мэй Чансу пристально глядел на Юйцзиня. Ему претило оставить без предупреждения такого отзывчивого человека. Он не спеша произнёс:
– Юйцзинь, я восхищён твоими благородством и отвагой. Вот только известно ли тебе, что дело это вовсе не так просто, как кажется?
Янь Юйцзинь помолчал, но в итоге всё-таки кивнул:
– Я знаю. Се Би не только от страха перед гуном Цином дёргается. Получившие в последние два года распространение объединение и захват собственности чиновничеством и знатью уже давно грызли сердце императора. Это дело будет весьма кстати. Его величество обязательно использует его как повод, чтобы упорядочить все случаи слияния. Тогда нож на меня точить будет не один гун Цин, а целая толпа знати и богачей.
Мэй Чансу охватило волнение. Следя за выражением лица, он тихо сказал:
– Раз тебе всё ясно, зачем наживать множество могущественных врагов?
– Слишком много пламенных слов посвящены справедливости, не стану тебе их повторять, – всё также легкомысленно хохотнул Янь Юйцзинь. – Я просто знаю, что поступаю правильно.
– Хорошо, – Мэй Чансу поднялся, широко улыбаясь. – Я пристыжен перед лицом подобных устремлений. Чаем заменив вино, я поднесу его тебе!
Янь Юйцзинь принял чашку и, осушив её залпом, выдал:
– Есть хочу.
– Когда почтенный Фэй нарядит сопровождение, обязательно устроит пир в твою честь. Потерпи, – рассмеялся Цзинжуй.
– А что Се Би? – Мэй Чансу бесцветно улыбнулся, оглянувшись на второго сына Се, молча томящегося в стороне. – Ты уедешь сейчас во избежание подозрений или переночуешь здесь и попрощаешься с Юйцзинем завтра?
Се Би прекрасно понимал, что уйти лучше сейчас, но Мэй Чансу и Сяо Цзинжуй не оставят Янь Юйцзиня, чтобы уехать вместе с ним. Да и он не хотел показаться совсем уж безучастным, поэтому удручённо произнёс:
– Радуйтесь, пока можете. Я опасаюсь, как бы гун Цин не пошёл на крайние меры и не напал на Юйцзиня.
У Сяо Цзинжуя задрожало в груди – не такое это уж невероятное предположение. У него взмокли ладони.
– Нет, лучше мне поехать с Юйцзинем. Если ему и впрямь будет грозить опасность, я сумею его защитить.
– Защитишь меня? – Янь Юйцзинь скривил рот. – Хотя в списке молодых господ ты стоишь выше меня, но в боевом искусстве мы почти на равных. Кто ещё кого будет защищать?
– За это не переживай, – Мэй Чансу непринуждённо рассмеялся. – Хотя мы и покинули границы Цзянцзо, у меня есть несколько друзей, к которым я могу обратиться за помощью. Завтра перед отъездом я представлю тебе четырёх людей, которые отправятся вместе с тобой. Под их присмотром ты будешь в целости и сохранности. Если только гун Цин не пошлёт небольшое войско устроить побоище.
– Премного благодарен! – первоначальная радость Цзинжуя сменилась сомнением. – Ты разве не говорил, что люди цзянху обычно не выступают против властей?
– Это сын шурина императора борется с гуном Цином, а эти четверо – всего лишь телохранители молодого господина Яня. Причём тут цзянху?
– Кстати, – внезапно Сяо Цзинжуй вспомнил об одном деле. – Ты же сказал, что когда мы пересечём реку, к тебе приставят телохранителя. Где он?
Лицо Мэй Чансу оживилось. Его глаза, похожие на кусочки чёрного кварца, слегка дрогнули. Он весело сказал:
– Он появился, как только мы ступили на другой берег. Вы не заметили?
Они изумились. Три пары глаз широко распахнулись и принялись обшаривать углы, но не увидели и краешка одежды.
– Фэйлю, выйди взглянуть на молодых господ. В будущем мы обязательно воспользуемся их гостеприимством, – негромко произнёс глава союза Цзянцзо.
Чжу Минхай знал, что всё сказанное им – правда. Он почтительно поднял сложенные руки к груди и произнёс:
– Уважаемый союз уже удостоил нас великой милости, спася наши жизни. У нас нет причин требовать от достойного союза преступить правила ради ничтожных. Однако папаша и мамаша Ху потеряли сына и, к тому же, возложили на себя бремя надежд пострадавших земляков. Они не захотят прятаться здесь до самой смерти. Я уже пообещал сопровождать их и сдержу своё слово. Боюсь, мы вынуждены отказаться от вашего участия.
Се Би был невольно тронут его благородством и попытался убедить:
– Вы даже не доберётесь до столицы, а если всё же доберётесь и подадите жалобу, вам не сокрушить высокопоставленного и именитого гуна Цина.
– Мы люди маленькие. Неужели ради одоления почтенного гуна челобитную несём? Просим лишь, чтобы нас рассудили по закону: вернули приютивший нас клочок земли, не зорили нас боле и дозволили деревенским иметь горстку риса на пропитание, – ответил папаша Ху, утирая слёзы.
Слёзы стариков разжалобили Се Би, и он повернулся к Мэй Чансу с явным намерением просить его принять решение.
Мэй Чансу гораздо глубже понимал жизнь простого народа, чем Се Би, который жил за закрытыми дверями поместья хоу. Он спокойно встретил обращённый к нему взгляд и прямо сказал:
– Положение не безвыходное. Прямо за рекой столица округа Фучжоу. Обратитесь в управу и, не оглашая причины, от имени молодых господ Се и Янь просите начальника округа дать вам в сопровождение несколько десятков стражников. Сие ведь несложно?
– Нескольких десятков хватит?
– Ты из знатной семьи и для тебя начальник округа – мелкий служащий, а десяток стражников – сила незначительная, вот только кто из главарей цзянху потягается с властями? – Мэй Чансу усмехнулся. – Хоть и малы числом, а всё же правительственные войска. Двору ненавистны воители, что, подняв оружие, преступают запреты. Нападение на стражников поднимет большой переполох. Все убийцы из цзянху. Они знают, что если нарушат закон, навлекут беду на всё сообщество и ни последователи светлых, ни тёмных учений их не пощадят. Награда за убийство того не стоит.
Се Би нашёл его совет разумным. Подать прошение на предоставление охраны не составит сложности. Да и нрав Юйцзиня не позволит ему остаться в стороне, когда он узнает об этом деле. Придётся вмешаться. Однако если он приложит руку к делу, а впоследствии будет предпринято разбирательство, пострадает дружба семейств Се и Бай.
Пока они обсуждали свои действия, снаружи раздался топот копыт. Мэй Чансу, обладавший самым острым слухом, уже различил пару несущихся лошадей и с невольной улыбкой отбросил полог.
Прибывшими, конечно, оказались Сяо Цзинжуй и Янь Юйцзинь, которые, прождав на берегу, так никого и не дождались. Когда всадники поравнялись с повозкой, Сяо Цзинжуй первым делом удостоверился, что с другом и братом ничего не случилось. Янь Юйцзинь принялся сетовать во весь голос:
– Что вы копаетесь? Мы так долго торчали на ветру, что скоро стали бы вяленой человечиной. Ни души не видели!
Цзинжуй успокоился, после внимательного осмотра убедившись, что Чансу и Се Би целы и невредимы. Он перевёл взгляд на троих людей, опиравшихся на перегородку. Янь Юйцзинь тоже их заметил и полюбопытствовал:
– Кто они? Здесь что-то произошло?
Видя, что Мэй Чансу устал, Се Би взялся поведать перипетии дела, а заодно и предложенный Мэй Чансу способ его решения. Янь Юйцзинь, как и предполагалось, возмутился такой несправедливости и, ударив себя в грудь, сказал:
– Ничего. Положитесь на меня. Если фучжоусский начальник откажется послать стражу, он у меня попляшет.
После своей дерзновенной речи он, помолчав, обратился к Се Би:
– А ты не мучайся. Имени Яней достаточно, чтобы позаимствовать стражников. Тебе ничего не нужно говорить. Мой батюшка и гун Цин всегда были не в ладах. Мы можем позволить себе оскорбить его. Нечего вам за зря встревать.
После этих слов Мэй Чансу взволнованно подумал, что Юйцзинь открылся ему с новой стороны. Называемый бесхитростным, тот с первого взгляда прочёл затаённые мысли Се Би и, к тому же, не побоялся взять на себя ответственность. Не следует принимать его за безыскусного дворянского сына.
Поскольку обсуждение подошло к концу и никто не хотел задерживаться, Мэй Чансу уступил повозку раненным. К счастью, до реки было рукой подать. Они придерживали ход лошадей, и поездка оказалась не особо изнурительной.
Фэньцзян – крупная река с оживлённым движением. На причалах не было недостатка в судах, стоящих на приколе. Цзинжуй отлучился ненадолго и уже нанял крепкую лодку. Отослав возницу, они погрузились вместе с лошадьми и отплыли. Ветер и течение сопутствовали им, и они благополучно достигли фучжоусской переправы.
Высадившись на берег, первым делом они, разумеется, отправились в присутствие окружной управы вручить именную карточку. Имя Яней повергало в трепет. Вскоре начальник округа в полном чиновничьем облачении вышел приветствовать гостей. Он радушно приглашал их в залу испить чай и отведать сластей, попутно наказывая прислуге готовить пир.
– Не усердствуйте чрезмерно, – Янь Юйцзинь обмахивался бумажным веером, в полном соответствии с образом молодого дворянина. – Как зовут почтенного?
– Фамилия скромного чиновника Фэй, а зовут Фэй Синь.
– О, – веер замер, прежде чем возобновить движение. – Хорошо, хорошо. Сановник Фэй, должно быть, уже давно служит в Фучжоу? В городе порядок, торговля процветает. Ваши достижения весьма недурны.
Фэй Синь отёр испарину со лба. Ему не хотелось поставить сына императорского шурина в неловкое положение, однако лгать он тоже не мог:
– Молодой господин, я не заслуживаю вашей похвалы. По милости государя меня перевели сюда пять дней назад.
– О, – веер снова замер. – Милость государя беспредельна. Округ Фучжоу всегда был изобилен, а народ смирен. Ваше почётное назначение сюда есть награда от вышестоящих.
– Не смею вас обманывать, – лоб Фэй Синя вспотел ещё больше. – Изначально я занимал третий сопровождающий ранг, но из-за двух случаев сыновней непочтительности меня отослали окружным начальником в Фучжоу.
Янь Юйцзинь захлопнул веер и уставился на Фэй Синя:
– Вы нарочно мне противоречите?
– Как можно? – Фэй Синь поспешно согнулся в поклоне. – Однако не могу же я вам лгать.
Троица, наблюдавшая за происходящим, уже согнулась пополам от смеха. Мэй Чансу нечаянно поперхнулся и закашлялся. Сяо Цзинжуй стучал ему по спине, обращаясь к Юйцзиню:
– Хватит болтать, поскорее разъясни сановнику Фэю свою просьбу.
– Я хотел для начала побеседовать и немного притереться, – оправдался Юйцзинь и снова повернулся к Фэй Синю. – Сановник Фэй, по правде, мы навестили вас, чтобы заручиться вашей помощью в одном хлопотном деле.
– Какие у молодого господина будут распоряжения? Говорите, не стесняйтесь – быстро проговорил Фэй Синь.
– Фучжоу город большой, в нём расположено не меньше тысячи воинов. Я хотел просить вас отрядить восемьдесят стражников, чтобы сопроводить троих моих друзей в столицу. Вы окажете мне любезность?
Фэй Синь изначально полагал, что этот молодой господин навлечёт на него неприятности. Так что, услышав о стражниках, с облегчение вздохнул и с заискивающей улыбкой сказал:
– Никаких вопросов. Я тотчас прикажу командиру1 У отобрать лучших воинов в ваше распоряжение.
Юйцзинь покивал.
– На самом деле, мы все возвращаемся в Цзиньлин, однако мой друг нездоров и дорога занимает много времени, а мне нужно передать срочное письмо для отца. Поэтому я отправляю их вперёд. Я не только обременю ваших подчинённых, им ещё придётся поспешить. Чем раньше они прибудут в столицу, тем лучше. Разумеется, семья Янь щедро наградит их за труды.
– Об этом и говорить не стоит. Экзаменатор скромного чиновника был учеником вашего многоуважаемого деда, великого наставника Яня2. Для меня честь послужить вам. Когда ваши друзья намерены отправиться в путь?
– Уже поздно, так что завтра спозаранку.
– Ясно. Прошу вас обождать немного, я тотчас пойду распоряжусь.
– Простите за беспокойство.
На этом Фэй Синь откланялся и быстро покинул гостевую залу. Сяо Цзинжуй посмотрел на усталые лица папаши и мамаши Ху, притулившихся в уголке, да и Чжу Минхай нуждался в отдыхе, поэтому подозвал служку и наказал ей нарядить им стол и умывание, чтобы они пораньше отправились на покой.
Вероятно, слугам, ожидающим распоряжений снаружи, было велено не жалеть усилий. Они ретиво принялись за исполнение просьбы Сяо Цзинжуя. Чжу Минхай поблагодарил его и вместе с папашей и мамашей Ху последовал за служкой. Янь Юйцзинь увидел, что в зале не осталось посторонних, и протяжно вздохнул:
– Можно считать, затруднение решено. Хотя путь в Цзиньлин открыт, подача прошения встретит препятствия. Больше мы ничем не можем помочь. Пожелаем им удачи.
Мэй Чансу, который сидел в кресле, подперев рукой щёку, безразлично сказал:
– Боюсь, попасть в Цзиньлин будет не так-то просто.
– Ты ведь сам предложил это решение. Не ты ли говорил, что люди цзянху не посмеют бросить вызов правительственным войскам? – не поверив своим ушам, недоумённо спросил Янь Юйцзинь.
– Я имел в виду, что несколько десятков стражников легко решат вопрос убийц из цзянху, – Мэй Чансу устремил потускневший взгляд за пределы залы. – Однако нельзя сказать, что им будет под силу преодолеть любые препятствия. Подумай. Люди цзянху страшатся правительственных войск, а чего боятся войска?
– Боятся.... Боятся...
– Вышестоящих, – прямо ответил Мэй Чансу. – Восьмидесяти фучжоусских стражников хватит, чтобы подавить убийц. Однако они окажутся бессильны, если к ним для поимки беглецов явится с отрядом соучаствующий военачальник3, отправленный на поиски в городах.
– А? Почему ты раньше не сказал? – резко сказал Юйцзинь. – Если охрана бессильна, значит, все наши старания были напрасны?
Мэй Чансу искоса бросил на Се Би взгляд, от которого последний бессознательно попытался уйти. Сяо Цзинжуй, который уже более-менее всё понял, со вздохом пояснил:
– Юйцзинь, мы своими глазами видели, что их преследуют убийцы. Чтобы защититься от них, взять стражу было необходимо. Почему же напрасно? К тому же, брат Су умолчал о том, что хотел дать второму брату немного времени подумать.
– О чём Се Би думать? – едва вопрос слетел с губ Юйцзиня, как за ним последовал ответный возглас «А!».
Вероятней всего, Се Би вмешался, потому что папаша и мамаша Ху хотели жаловаться на родственников гуна Цина, а не на самого Бай Е. Лучше всего, если стражники отпугнут людей цзянху и пожилая пара благополучно прибудет в столицу. Однако если вопреки ожиданиям некто задействует воинскую силу, рангом превосходящую солдат окружной управы, чтобы покончить с жалобщиками, что очевидно выходит за рамки возможностей родственников гуна, станет ясно: сам Бай Е не только знал о творимых ими беззакониях, но и выгораживает их.
Хотя в семействе хоу Нина Сяо Цзинжуй был старше на год, в связи с обстоятельствами своего рождения он давно изъявил желание отказаться от права наследования титула и уступить его Се Би. К тому же, повзрослев, Се Би оказался более сведущ в государственном управлении и искуснее в ведении внесемейных дел, чем Цзинжуй. За последние два года хоу Нин, Се Юй, переложил большую часть забот на его плечи и на многих важных событиях позволял Се Би присутствовать от его имени. В глазах посторонних Се Би уже был способен непосредственно представлять Се Юя. Поэтому положение Се Би и обстоятельства, которые ему приходилось учитывать, были гораздо сложнее, чем у ни к чему не причастных Сяо Цзинжуя и Янь Юйцзиня.
Чтобы преждевременно не давить на Се Би, Мэй Чансу не стал упоминать о возможной осведомлённости гуна Цина, а только предложил взять стражу для охраны. Своим внимательным и цепким умом Се Би вскорости и без подсказки Мэй Чансу догадался бы о заступничестве гуна Цина. Так что всё время до прибытия в Фучжоу он мог посвятить всесторонним размышлениям, не подвергаясь влиянию чужих мнений.
Мэй Чансу считал, что лишь приняв взвешенное решение, Се Би впоследствии не пожалеет о нём. Ведь среди людей, сидевших в приёмном зале фучжоусской управы, лишь Мэй Чансу мог точно предсказать ту нечаянную бурю, что поднимется, когда заурядная крестьянская пара попадёт за стены Цзиньлина. Возможно, что сторона, которую займёт семья Се в распре, и её грядущий итог зависят от нынешних рассуждений Се Би.
После затянувшегося молчания Се Би опустил голову и с трудом произнёс:
– Отец по натуре осмотрителен и, к тому же, дружен с гуном Цином. Нет ничего страшного в наказании его родственников, но если острие устремится на самого гуна Цина, боюсь, это пойдёт в разрез с волей отца. В настоящее время дело уже достигло моего предела. Прошу прощения, я вас покину. Дальнейшее обсуждение меня не касается.
Мэй Чансу почувствовал лёгкое разочарование, которое, однако, не отразилось на его лице. Он равнодушно сказал:
– Нельзя осуждать заботу о старинной дружбе. Как мудрый человек второй молодой господин Се заботиться прежде всего о себе. Если вы хотите уйти, у нас нет причин вас задерживать. Поступайте, как знаете.
Поколебавшись, Се Би ушёл не сразу. Он многозначительно посмотрел на Цзинжуя и хотя ничего не сказал, в его глазах ясно читалась надежда на то, что брат тоже не станет вмешиваться. Украдкой Мэй Чансу бросил взгляд на того же человека.
Цзинжуй овладел собой и поднял глаза на Се Би:
– Брат, я тебя понимаю. Однако я известен своими странствиями. Мне необязательно, подобно тебе, быть осмотрительным в поступках. Сейчас, когда нам известно об опасности, возможно подстерегающей папашу и мамашу Ху, как можно притвориться незнающим и закрыть на неё глаза? Ты можешь уйти со спокойной душой, а я останусь обсудить ответные меры.
– Да что тут ещё обсуждать? – Се Би топнул ногой. – Если хотите удержать прочих чиновников от вмешательства, нет способа лучше, чем вам двоим сопровождать стариков. Подумай. Хорошо, если с вами ничего не случится в пути. Значит, гун Цин и впрямь непричастен. Ему останется лишь досадовать на лиходейство своих родственников, он не станет держать на вас двоих зла. Но если гун Цин всё-таки замешан и пошлёт войска уполномоченного командующего учинить расправу, а вы остановите их, открыв своё положение, то сами станете свидетелями. Когда папаша и мамаша Ху подадут жалобу, Ведомство наказаний непременно обратится к вам за подтверждением. Неужели тогда вы лично дадите показания против гуна Цина?
– Если гун Цин вершит беззакония, то конечно.
– Не глупи! Что за человек гун Цин? Он из военной среды и всегда мстит за обиды. Даже если обвинения папаши и мамаши Ху окажутся состоятельными, они ещё не обязательно станут гибельными для него. Потом, когда он станет на ноги, кого он пощадит? Неужели не боишься, что твоё безрассудство затронет отца и мать?
Сяо Цзинжуй мотнул головой.
– Хотя отец и осторожен, он не утратил честности. Кто прав, кто виноват – ясно как день. Разве отец станет порицать меня, чтобы избежать беды? Вдумчивость и проницательность – твои достоинства, однако если всё время осторожничать, это приведёт к пристрастности.
– Ладно. Не ссорьтесь, – Янь Юйцзинь встрял между ними, помахивая веером. – Се Би всегда был таким, я не удивлён. Как говорят, чем меньше забот, тем лучше. Я и один могу сопроводить папашу и мамашу Ху. Цзинжую лучше не ввязываться. Кто в столице не знает, что я не привык пользоваться головой? Мне не впервой поднимать переполох. Тем паче батюшка меня обожает. Даже если гун Цин надумает отомстить, ему придётся постараться. Не беспокойтесь, положитесь на меня.
– Куда это годится? Как можно отпустить тебя одного...
Сяо Цзинжуй хотел продолжить, но был прерван Юйцзинем:
– Если честно, я с самого начала собирался проводить их. Ввиду слабого здоровья брата Су путешествовать быстрее мы не можем, так что придётся разделиться. А моё желание повеселиться с вами не стоит упоминания. Похоже, я должен на время вас покинуть.
– Юйцзинь...
– Хватит тебе брюзжать. Брат Су – твой гость, ты обязан сопутствовать ему. Неужели ты собрался бросить его, чтобы самому сломя голову мчаться в столицу? Что это за гостеприимство?
Мэй Чансу пристально глядел на Юйцзиня. Ему претило оставить без предупреждения такого отзывчивого человека. Он не спеша произнёс:
– Юйцзинь, я восхищён твоими благородством и отвагой. Вот только известно ли тебе, что дело это вовсе не так просто, как кажется?
Янь Юйцзинь помолчал, но в итоге всё-таки кивнул:
– Я знаю. Се Би не только от страха перед гуном Цином дёргается. Получившие в последние два года распространение объединение и захват собственности чиновничеством и знатью уже давно грызли сердце императора. Это дело будет весьма кстати. Его величество обязательно использует его как повод, чтобы упорядочить все случаи слияния. Тогда нож на меня точить будет не один гун Цин, а целая толпа знати и богачей.
Мэй Чансу охватило волнение. Следя за выражением лица, он тихо сказал:
– Раз тебе всё ясно, зачем наживать множество могущественных врагов?
– Слишком много пламенных слов посвящены справедливости, не стану тебе их повторять, – всё также легкомысленно хохотнул Янь Юйцзинь. – Я просто знаю, что поступаю правильно.
– Хорошо, – Мэй Чансу поднялся, широко улыбаясь. – Я пристыжен перед лицом подобных устремлений. Чаем заменив вино, я поднесу его тебе!
Янь Юйцзинь принял чашку и, осушив её залпом, выдал:
– Есть хочу.
– Когда почтенный Фэй нарядит сопровождение, обязательно устроит пир в твою честь. Потерпи, – рассмеялся Цзинжуй.
– А что Се Би? – Мэй Чансу бесцветно улыбнулся, оглянувшись на второго сына Се, молча томящегося в стороне. – Ты уедешь сейчас во избежание подозрений или переночуешь здесь и попрощаешься с Юйцзинем завтра?
Се Би прекрасно понимал, что уйти лучше сейчас, но Мэй Чансу и Сяо Цзинжуй не оставят Янь Юйцзиня, чтобы уехать вместе с ним. Да и он не хотел показаться совсем уж безучастным, поэтому удручённо произнёс:
– Радуйтесь, пока можете. Я опасаюсь, как бы гун Цин не пошёл на крайние меры и не напал на Юйцзиня.
У Сяо Цзинжуя задрожало в груди – не такое это уж невероятное предположение. У него взмокли ладони.
– Нет, лучше мне поехать с Юйцзинем. Если ему и впрямь будет грозить опасность, я сумею его защитить.
– Защитишь меня? – Янь Юйцзинь скривил рот. – Хотя в списке молодых господ ты стоишь выше меня, но в боевом искусстве мы почти на равных. Кто ещё кого будет защищать?
– За это не переживай, – Мэй Чансу непринуждённо рассмеялся. – Хотя мы и покинули границы Цзянцзо, у меня есть несколько друзей, к которым я могу обратиться за помощью. Завтра перед отъездом я представлю тебе четырёх людей, которые отправятся вместе с тобой. Под их присмотром ты будешь в целости и сохранности. Если только гун Цин не пошлёт небольшое войско устроить побоище.
– Премного благодарен! – первоначальная радость Цзинжуя сменилась сомнением. – Ты разве не говорил, что люди цзянху обычно не выступают против властей?
– Это сын шурина императора борется с гуном Цином, а эти четверо – всего лишь телохранители молодого господина Яня. Причём тут цзянху?
– Кстати, – внезапно Сяо Цзинжуй вспомнил об одном деле. – Ты же сказал, что когда мы пересечём реку, к тебе приставят телохранителя. Где он?
Лицо Мэй Чансу оживилось. Его глаза, похожие на кусочки чёрного кварца, слегка дрогнули. Он весело сказал:
– Он появился, как только мы ступили на другой берег. Вы не заметили?
Они изумились. Три пары глаз широко распахнулись и принялись обшаривать углы, но не увидели и краешка одежды.
– Фэйлю, выйди взглянуть на молодых господ. В будущем мы обязательно воспользуемся их гостеприимством, – негромко произнёс глава союза Цзянцзо.
| [Предыдущая глава] | [Следующая глава] |
1. 管带 - дин. Цин. Командир корабля или гарнизонного батальона, занимающегося охраной правопорядка.
2. 太师 - великий наставник. Один из трёх наставников наследника престола, в чьи обязанности входило «поддерживать и направлять». [Рыбаков В. Танская бюрократия].
3. 参将 - дин. Цин. военный чиновник приграничных войск, соответствующий современному полковнику.
Комментариев нет:
Отправить комментарий